Малыш Гури. Книга третья. «Без шанса на… оплошность»
Шрифт:
– Живой, но его больше, похоже, бобик напугал. Глянь, как глаза таращит. Явно такое увидел, что никак в себя не придёт, то ли от восхищения, то ли от страха. Эй, Серж! – позвал малого Хэрн – Вставай, хватит из себя статую корчить! В храме постаментов больше ставить не будем.
Но ответом ему было молчание.
– Луи! – позвал я мысленно своего начальника охраны – возьми своих и зайдите все в храм, ваша помощь нужна…– и подумав, что от этих слов храбрые орки бросятся с оружием на штурм дверей, что тоже незаметно появились в проёме, добавил – в качестве носильщиков нужны, а то мы с Хэрном пациентов на свежий воздух, а лучше на водные процедуры, сами не вынесем…
Серж с Валом пришли в себя только в воде. Температура водоёма немного упала, я в него мыльницу кинул, и та понемногу отбирала разлитую в воде манну. Заряжается. Ночуем здесь. Я с Сержем буду спать в фургоне, а
Мартин со своими паладинами устроили соревнования, кто больше продержится на воде и не просто продержится, а сколько проплывёт. Хэрна пригласили в качестве судьи, соревноваться с ним бесполезно, всё равно он выиграет, лучше пусть в качестве судьи поработает. Я, после того как артефакт в озере зарядился, покрываю пространство по берегам озера и вокруг храма травой. Пар, что поднимается от горячей воды, как саваном накрывает пространство около храма и озера. В результате, образовался свой микроклимат. Тепло, снег до земли не долетает, а тёплая воздушная подушка не пропускает холодный ветер. Вот и решил я определить границы этого термального оазиса. За мной по пятам следуют две тени. Сама Тень на четырёх копытах, что сразу дегустирует полученный с помощью мыльницы результат, и Серж, что с интересом наблюдает за действием неизвестного ему артефакта.
– А чего ты меня не позвал, хозяин, когда разбирался с ним – указал Серега пальцем на артефакт – забавная штукенция. Она кстати и на противоположную сторону работает, может не только оживлять. А-а, ты знаешь. А пробовал? Зря, надо обязательно проверить, как она работает в другом режиме. Я думаю, она в таком случае, от жертв заряжается. – сделал предположение неугомонный Серж. У него в последнее время рот вообще не закрывается, он во всё свой маленький нос суёт и уже не раз огребал, то от Хэрна, то Мартин ему подзатыльников надаёт. Тот его кинжалы спёр, пока Мартин чем-то важным занимался. Очень неспокойный ребёнок растет, что из него вырастет впоследствии, не знаю!
С В'Алуа договорились встретиться на обратном пути на этом же самом месте. Ему тоже пылить неслабо и дорожечка у него, не сравнить с нашей. Сам выбирал в своё время места труднодоступные, не рассчитывал, что придётся трясти свои кубышки. Кстати, два других бывших Линча также собирались завтра выдвигаться к своим логовам. Договорились, что берут только необходимое, немного денег, артефакты, что из них есть интересного. У меня, всё равно, в планах сюда вернуться, но обязательно с дарственной на владение этими землями от Императора, и без разницы, на кого из нас она будет оформлена, главное, застолбить за собой этот участок земли, где находятся храмы. В идеале, и землю где алтарь бобика неплохо бы прибрать к рукам. Но это всё перспективы на будущее, а пока…
Работал агрономом до самого вечера. Прихватывал всё, и кустарники, если попадались, и даже пару сухих стволов деревьев вернул к жизни, но манны они потребляли…мама, не горюй! К вечеру, что я, что сам артефакт, были выжаты как лимон. Мыльницу на ночь засунул в озеро, а сам, уничтожив очень плотный ужин, завалился спать. Я так устал, артефакт так меня вымотал, что отрубился сразу, как только голова достигла подушки, несмотря на шум, доносящийся от озера, где резвились гвардейцы, подбадривающие не сдающихся участников соревнований.
Глава 2
Следующее утро началось с небольшого переполоха. Свора слепых псов гнала прямо на наш лагерь раненую псевдо собаку. Лагерь был поднят караулами по тревоге. Стая, особей под сотню, загоняла еле волочившего ноги огромного чёрного пса. Ну, огромного это в моих глазах, маленького мальчика. Но на хорошего кавказца он размерами и мордой, смахивал. А дальше всё выглядело очень печально. Рваные раны по всему телу, хвост наполовину откушен, язык высунут, видно, что бьется на последнем издыхании. Сам чёрного цвета, как немецкие овчарки и, несмотря на жуткие раны, двигается рывками, быстро, как молния. Резкий скачок вперёд, удар лапой с немаленькими когтями и голова зазевавшегося слепого пса катится в сторону оголодавшей стаи, что тут же набрасываются на тело своего собрата. Так черныш и остался до сих пор в живых. Постепенно, отвлекая разгулявшуюся вольницу за их же счёт. Но вот он прижат к берегу озера. Отступать дальше некуда, вокруг вода, а по берегам разбрелась озверевшая стая, почуяв новую добычу. Но добыча эта и сама с зубами, притом не малыми. Пес, недолго думая, бросился в воду, и по диагонали поплыл, смешно выбрасывая вперёд передние лапы, прямиком в нашу сторону,
Поднятый сигналом тревоги, я, в то же мгновение очутившись на крыше нашего фургона, наблюдал всю трагедию, практически с самого начала. Поняв, что с арбалетом тут делать нечего, а вот потренироваться в стрельбе из лука по бегущим мишеням, причём очень быстро бегущим, стоило. Метнувшись обратно в фургон, нашёл среди тюков свой лук и простые стрелы и резво вернулся обратно. Увы, но мои стрелы полетели в противника даже не вторыми. Отстрел мчавшейся стаи закончился на самом её подходе к нашей стоянке. Из слепых охотников не ушёл никто. Как хорошо, что мудрый Жак заставил взять нас с собой лучников. Приеду, расцелую умнейшую голову. Все взоры обращены в сторону корчащихся на земле собачьих тел. Страшное зрелище. Страшное, но вот чего-чего, а жалости данный пейзаж не вызывал. Если бы Мартин настоял на своём и, сославшись на непобедимость своих паладинов, всё-таки отказался от летучего отряда, то даже если бы мы и отбились, то потеряли бы всех лошадей и половину народа.
– Вал, ты почему по ним плетениями не бил? – со злостью в голосе проронил возбуждённый Хэрн.
– Бессмысленно, на них магия не действует. Что ты хочешь – порождение зоны! Здесь практически все заклинания бессильны, разве что только магией святых отцов малыш мог слегка им навредить и то только псевдо собакам. Они становятся немного медленнее, а вот на слепых ничего не действует, кроме мечей, стрел и болтов. Так что, Хэрн, убери своё копьё, может ты с ним и гений, но против пары этих милых собачек тебе не устоять, я уж молчу о псевдо собаках. Кстати, а куда делся недавний пловец? – и все разом развернулись к озеру и замерли с открытыми от удивления ртами.
Серж, что вовремя боя был со мной рядом на крыше фургона, сейчас увлечённо тащил из воды за передние лапы слабо сопротивляющееся, шевелящееся тело огромного пса. Когда только успел смыться? И такая радость на лице демона проступала, что вскинутые луки постепенно опускались в руках опытных воинов.
– Он ранен. Он весь в крови. Хозяин, помоги. Ведь он умрёт! – орал только что улыбающийся Серж.
Вот, я только собак не лечил, а с другой стороны, добить его рука не поднимается. И ведь, что характерно, сам приплыл. Сам выбрал свою участь. Может, он к людям и не так уж плохо относится, как об этом рассказывают опытные воины, когда вечерами у костра травят байки про гиблые земли?
– Луи, – я посмотрел с фургона на стоящую вокруг телеги пятёрку орков – давайте пса на алтарь. Только аккуратней, чтобы он вас не покусал. Вал, ты со мной?
– Мы все с тобой! – ответил за мага Хэрн…
Алтарь гудел мощью, как обычно, своим звуком немного раздражая меня. На его каменной верхней плите распласталось умирающее тело большой собаки.
А ведь ему реально, немного осталось. Спасать? А зачем? Как рассказывали ребята у костров, нет ничего страшнее, чем встретить этих порождений тьмы в гиблых землях, особенно, когда вас не слишком много. Есть, правда, ещё мистические Сканы. Но после встреч с ними ещё никто не выживал. Единицы, свёрнутые умом, которые, впрочем, тоже долго не жили. Стоило ли спасать этого прирождённого убийцу? Я плетением диагностики швырнул в сторону лежащего пса. Ба! Да он ещё очень даже живой. Какой запас жизненных сил! Наверняка, он и сейчас из нас всех, так беспечно рассматривающих его тушку, может наделать фарш. Но ведь не нападает. Странно. И такое ощущение, что он сам восстанавливается. Не быстро, но критическая точка пройдена. Ему бы так на алтаре полежать, чтобы не мешали пару часиков и снова как новенький станет. Однако, видно, что уже старенький пёс. Не долго ему воздух коптить осталось. Задумавшись, я непроизвольно положил на него свою ладонь. Оп-па! А он-то в сознании! На меня глазом косит. Взгляд мудрый, видно и правда долго прожил. Я успокаивающе, как недавно бобика, почесал у него за ухом. А ведь к такому обращению он явно не привык. И эмоции, выбрасываемые в астрал, на диво какие сильные. По ощущениям, он сам очень удивлён. А раз не нападает, попробуем его слегка подлечить, коль уж лечебные плетения нормально им воспринимаются и проходят сквозь его природную врождённую защиту.