Малыш на миллион

Лакс Айрин

— Знаешь, Серафима, ты мне еще не жена, чтобы грозить пальцем за развлечения. Напрашиваешься, что ли?! Жена должна мужа во всем слушать!

— Во-первых, мы еще не женаты.

— Спасибо, что напомнила. Я исправлю это упущение сразу же, как только приземлимся!

— Во-вторых, вы мои требования не дочитали. Там сказано, что я могу свободно выражать свои мысли в момент, когда ситуация не требует иного. То есть когда мы наедине и нет нужды изображать семейные привязанности, я могу говорить все, что думаю. Без ужимок и фальшивых улыбок.

—

Не дочитал еще. Тут целый билль о правах угнетенных мышей.

Серафима подавляет вздох.

— Пейте. Вам полегчает. Не сразу, но полегчает.

— Там отрава?

Глаза Серафимы остро сверкнули.

— Там вода с лимоном и имбирем. Мята для украшения. Я хотела сделать имбирный напиток, с медом. Но в холодильнике нет меда. Тоже хорошо помогает привести организм в порядок.

— Откуда такие глубокие познания?

— Баженов вечеринки закатывать любил. И принимать на грудь, — отвечает кротким голосочком, почти детским. — Потом его имбирным напитком отпаивали и водой с лимоном. Пейте, вам обязательно полегчает.

— С чего такая забота?

— Я бы сказала, что мне не все равно. Но вам понятнее, если скажу: услуга за услугу. Вы показали мне океан, я помогу вам избавить от плохого самочувствия.

Отпиваю немного. Кислятиной сразу во рту все связало, а стоило глотнуть — выпитое взбунтовалось. Едва удержал внутри. Еще только тошниловку устроить осталось… При Серафиме!

С трудом перевожу дыхание.

— Это пить невозможно! Ты специально, да? Мне еще хуже стало!

— Полегчает, но не сразу. Пейте. На кухне стоит полный графин. Вам нужно его выпить до вечера! — сказала, как отрезала, нос свой мелкий задрала и ушла, мотнув толстой косой.

Добавить мне было нечего. Только выматериться. Но язык не повернулся.

Первый стакан осилил с трудом, но спустя минут пятнадцать начало отпускать. Так что до вечера я все же осушил графин с напитком, приготовленным Серафимой. Глупышка оказалась права, мне значительно полегчало.

*** *** *** 

Перелет прошел спокойно, я даже поспал. В родные Пенаты вернулись к утру.

Серафима устала сильно, клевала носом. Она храбрилась до последнего, но все же ее укачало, заснула в машине.

Пришлось отнести девчонку наверх, в ее собственную спальню. Не проснулась, только крепко вжалась в грудь лицом. Опустил на кровать, задержался на миг на тонких чертах лица.

Есть в ней что-то…

Цепляющее. Красивое. Не сразу заметное. Но если найдешь, стереть из памяти не получится.

Чует моя печень, еще не раз мне сорваться придется, пока притремся…

Глава 24

Серафима

После возвращения с островов прошла неделя. С Багратовым я успела пересечься лишь дважды.

В первый день после возвращения, когда он презентовал мне пухлый брачный договор. В довесок к брачному договору шел юрист — высокий, ничем не примечательный мужчина в темно-серых

джинсах и черном свитере, с растянутым воротом. Я совсем не запомнила его лица, и имя у него было самое обыкновенное — Иван Петрович. Если бы у меня попросили описать его, я бы не смогла назвать ни одной особенной черты, кроме ощущения, что этот мужчина может просочиться в любую крохотную щелку и исчезнуть без следа.

Скользкий тип, подумала я с небольшим раздражением, а потом поняла, что, наверное, именно таким юристом и должен быть юрист человека вроде Багратова. Просто я пересмотрела сериалов про юристов, в частности любимый “Форс-Мажоры” смотрела три раза подряд и уверилась во мнении, что юристы должны выглядеть помпезно и распахивать двери контор агрессивным напором брутальной харизмы и острого ума.

Пора привыкать к реальности… После того, как пообщалась с этим Иваном Петровичем, поняла, что не зря посчитала его скользким типом. Я была не особо сильна в юридических хитросплетениях, но честно пыталась вникнуть и разобраться в тонкости навязываемых мне обязательств.

Однако каждый раз, когда Иван Петрович принялся обсуждать со мной тонкости, возникло ощущение, что я разговариваю с муреной — таким же скользким, изворотливым и опасным он казался.

— А как вы пропустили договор с Баженовым? — ляпнула я, не подумав.

— Что-что?

— Насколько я поняла, что договор был составлен не в пользу Багратова Тимура. Его надурили… Пункт о дочери был составлен расплывчато… 

Иван Петрович недовольно блеснул острыми стеклами прозрачных очков и снял их, протерев стекла, потом обратно водрузил на нос и едва заметным жестом растер плечо.

— У меня не было возможности быть рядом на протяжении некоторого времени, — туманно ответил он.

— Было покушение?

— Скоро вы сами поймете, насколько часто приключаются разные нелепые случайности.

Ответ более чем туманный, но намек ясен. Стоит держаться настороже.

*** *** ***

Второй раз с Багратовым мы встретились спустя неделю. На заключении нашего брака…

Багратов появляется не один. Его сопровождает все тот же мужчина — Иван Петрович. Впрочем, теперь я уже не была уверена, что это его настоящее имя.

Юрист раскладывает бумаги на столе, а я украдкой любуюсь Багратовым. Я и рада появлению Багратова, и смущена тому факту, что заскучала по этому невоспитанному хаму.

Я не видела его семь дней. Последний раз он был с опухшим лицом, с глазами, красными, как у вампира. Словом, не в лучшей форме, но все равно мне хотелось быть рядом. Глупо. Я уже понимала, что ничем хорошим это не может кончиться. Сейчас на лице Багратова не осталось ни следа от гулянок.

Он снова выглядит знойным, роскошным мужчиной средних лет. Опасный, уверенный в себе и циничный до мозга костей. В нем что-то изменилось. Появилось новое. Я пристально присмотрелась к нему и не могла понять…