Малыш от бизнесмена. Любимых в награду дают небеса
Шрифт:
Судя по дате, на фото маме через месяц меня рожать. Все бы ничего, да только живота у мамы нет. Стоит худенькая красивая девушка в обтягивающем желтом платье. В таком никак живот не спрятать. Ничего понять не могу. Должно быть, минут пять глаз с фотографии не свожу. Брови на переносице недоуменно сходятся. Как так?!
Откладываю в сторону фото и к следующему письму тянусь. С каким-то тяжелым предчувствием начинаю читать то письмо, что на самом дне стопок будто притаилось.
«…но жизнь распорядилась нашими судьбами по-своему. Наши пути разошлись, как это ни прискорбно понимать. Я не могу позволить тебе стать счастливым. Ты уничтожил меня, растоптал. А я выжму из
Ты будешь ждать год за годом… Но ЕЕ ты никогда не увидишь! НИКОГДА!»
Прикусываю щеку изнутри. Не могу смысл понять.
О чем мама? В письмах копаюсь, пока не нахожу то, что на пару дней ранее написано было.
«Чувство вины преследует меня всюду. Я не могу так больше! Зачем? Тот проклятый вечер решил все! Решил нашу дальнейшую судьбу. Я украла у тебя самое ценное. Я украла ТВОЮ дочь».
Будто кулак великана обрушивается на меня! Бьет с холодящей ненавистью в солнечное сплетение. Приоткрыв рот, жадно воздух ловлю. Пальцы в волосы зарываются. Тяну с силой. Только вот никакая физическая боль душевную не перекроет! Даже отец не знает масштаб всей катастрофы! Боже… Ребенком я часто спрашивала мать, любит ли она меня? Она давала уклончивый и, как я уже тогда понимала, лживый ответ:
«Каждая мать любит своего ребенка». Однако, она ни разу не ответила тремя простыми словами, которых я так ждала. Теперь я понимаю почему, но не могу смириться с правдой! ЭТО ВСЕ ЛОЖЬ! В глазах пелена от слез, но я дальше читаю хоть и буквы в слова отказываются складываться.
«Боже! Как она похожа на тебя. Эти глаза… Знаешь, я боялась, что в девочке буду видеть твою жену. Но нет! Я вижу в ней нас. Тебя, Алешенька, и меня. Впервые я рада, что с НЕЙ, Верой, мы - блондинки…»
Тошнота накатывает от леденящей кровь исповеди на бумаге. Про то, как мать проследила до магазина за Верой, как ликовала, когда та коляску у входа оставила, как радовалась горю соперницы, когда Вера вышла из магазина и уже через мгновение в панике кричала: где коляска? Где моя девочка?! Позже милиции коляску удалось найти, а ребенка - нет.
МЕНЯ НЕ НАШЛИ!
В письме «мама» подробно описывает, как она с братом Олегом дом свой в деревне подожгли со всеми документами. А когда их восстановили, им, как погорельцам, жилье в соседней Варваровке дали, а маленькая украденная девочка окончательно по всем бумагам стала Аленой Родионовой.
Я больше не могу двигаться.
Сижу, словно ледяная статуя, на одном месте, глядя в одну точку. Разум отказывается понимать прочитанное. Вскакиваю так порывисто, что половина писем на ковер летят. Грудь тяжело поднимается и опадает. Воздуха катастрофически не хватает.
Будто в груди все каменеет, в холодный гранит превращается!
Только это так кажется, потому что уже через секунду жжет так, будто калёным железом заполняют душу. А я - хрупкий сосуд, не выдержу такого давления. Разлечусь на тысячи осколков. Бросаюсь вперед, на колени падаю. Дрожащими руками письма к себе сгребаю. Глаза слезы застилают, когда пальцы в кулак складываю и кусаю зубами костяшки пальцев. БОЛЬНО! Очень больно! Душа огнем полыхает!
–
– МАМА, ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛА?! ЗА ЧТО?!
Этот вопрос, как сорняк с длинными и цепкими корнями. Ядовитый и особо опасный! Потому что я НИКОГДА не узнаю ответ. Человека, который совершил этот страшный поступок уже давно нет на этом свете. В голове набатом стучит: БЕЖАТЬ! Поднимаюсь на ноги и бегу к двери. Оказавшись в прихожей, останавливаюсь, словно что-то за руку схватило и обратно потянуло. Оглядываюсь… Минута на раздумья и – возвращаюсь в зал, где все еще раскиданы на полу письма той, кого я всю жизнь считала матерью. Среди вороха пожелтевшей бумаги отыскиваю взглядом своего Степку. Мой… ОН МОЙ! Спустя пару минут, бросаюсь прочь из этого проклятого дома, прижимая к груди старенькую мягкую игрушку.
Ног почти не чувствую!
В салоне автомобиля тепло, а изо рта облачко пара вырывается, будто посреди Арктики на льдине сижу.
Вся дорога будто в тумане.
– Красный путь, 20.
Мучительно отвожу глаза от взгляда Михаила в зеркале дальнего виденья. Чувствую: хочет что-то спросить, но отворачиваюсь. Не могу сейчас! НЕ МОГУ! Я должна видеть ЕЕ!
Прямо сейчас…
Я даже не помню, как поднималась по ступеням «Золотой нити». О моем присутствии колокольчик над дверью приятной трелью оповещает Легкие наполняются благоухающим ароматом лаванды и сирени. А я, замерев, во все глаза смотрю на красивую блондинку с печальными глазами.
Боже!
Делаю шаг вперед, но нерешительно останавливаюсь. Еще месяц назад я Веру избегала. Чувствовала вину за то, что являюсь дочерью ее мужа от любовницы. А сейчас…
– Аленушка, что случилось? – Вера кладет на стол ключи и спешит ко мне навстречу.
– Ты такая бледная.
Губы дрожат не могу и слова вымолить. Такая красивая… А ведь в глазах такая боль! Я ведь ее и раньше замечала.
Вера опускает глаза, наконец-то замечая в моей руке письмо. Оно смятое от того, что я так сильно вцепилась в него. Однако, мне только показалось, что жена отца смотрела на клочок бумаги. Ее внимание привлекло другое. Как-то странно пошатнувшись, она негнущимися пальцами берет игрушку из моих рук. Легкий вскрик срывается с ее губ и… Степка падает на пол, к нашим ногам.
Мне кажется или я слышу бешеный стук ее сердца?
То, как оно надрывно бьется! Или же это мое?! Я словно теряю представление о времени. Оно как бы остановилось или исчезло совсем. Сколько мы вот так стоим и не сводим друг с друга взгляда?
Вечность…
Голос Веры прерывается, когда она с трудом произносит:
– ТЫ ЗДЕСЬ!
– закрывает на секунду глаза. Черные длинные ресницы трепещут. Слезы льются из-под опущенных век.
– Я верила… - а потом с ее губ срываются те самые слова, что я так упорно искала в найденных письмах, а затем и в своей памяти.
НО НЕ МОГЛА НАЙТИ!
– Девочка моя… - хрупкие, но поразительно сильные руки обнимают меня, по волосам гладят. Глядит на меня так, будто насмотреться не может. Целует, обнимает!
Дрожь по телу проходит, когда я слышу:
– Как же Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, доченька! Я верила, что обязательно найду тебя.
Эпилог 1
Эпилог 1
– Сынок, держись крепче! – Дима подхватывает визжавшего Сашу на руки, подбрасывая вверх.