Малыш по договору. Подари мне счастье

Довлатова Полина

— Я не сказал, что не хочу. Просто тебя хочу больше.

— Перестань. Ты меня смущаешь.

— Вот видишь. Двух раз оказалось недостаточно, чтобы побороть твою стеснительность. Значит тем более сам бог велел работать дальше над этим вопросом. Ладно, не красней так, я пошутил. Я хоть и не рыцарь, но оставить тебя голодной мне совесть не позволяет. Так что как минимум в начале накормлю, — подхватывает с плиты сковородку и раскладывает по тарелкам яичницу.

Аппетит приходит во время еды — это очевидно про меня. Даже не ожидала, что окажусь такой голодной! Видимо секс действительно

сжигает много калорий, потому что я на эту яичницу набрасываюсь так, будто неделю ничего не ела.

Правда запал так активно запихивать себе в рот еду пропадает, когда я ловлю на себе внимательный взгляд Игоря.

— Почему ты на меня так смотришь?

— Просто нравится как ты ешь.

— Не правда…

— С чего ты взяла?

— Потому что ты смотришь так уже не в первый раз.

— Как?

— Задумчиво. Мне не нравится, что ты у себя в голове гоняешь какие-то мысли обо мне, а я даже не знаю, о чём ты там думаешь.

— Ничего плохого я точно не думаю. Не волнуйся.

— Всё равно. Я хочу знать. Если ты что-то хочешь у меня спросить, то спроси вслух.

— Да не то что спросить. Так, просто… Ты только не пойми не правильно. У тебя же до меня был кто-то?

— Был… и что? — выдавливаю и откладываю вилку в сторону, потому что после вопроса Игоря аппетит как-то резко пропадает. — Тебя это что, смущает?

— Мы, кажется, сошлись уже с тобой на том, что смущаться и стесняться — это по твоей части. Меня вообще ничего не смущает.

— Тогда зачем ты спрашиваешь?

— Зашибись логика. Я спрашиваю, потому что ты сама просила меня озвучить то о чём я думаю. А теперь обижаешься за то, что я это сделал.

— Я не обижаюсь, просто… ладно, прости, ты прав. Просто мне не очень нравится эта тема разговора…

— Почему? Тебя кто-то обидел?

— Никто меня не обижал, перестань. Просто считаю глупым, когда мужчине обязательно вытрясать из своей женщины информацию о всех её половых партнёрах.

— Евпатий Коловратий! Партнёрах? Прям во множественном числе? — наигранно удивляется Воскресенский. — Да ты у нас оказывается роковая мадам!

— Очень смешно! Я могу и обидеться, Игорь.

— Ну так ты ерунду не говори, и обижаться будет не на что. То, что у тебя не было кучи мужиков я и так понял. Не дурак. Скорее всего один единственный. И да, пусть я буду самым банальным среднестатистическим мужиком, но я хочу знать кто он.

— Зачем тебе это.

— Считай, просто из праздного любопытства.

— Ты никогда ничего не делаешь из праздного любопытства…

— Хорошо. Если уж у нас тут разговор пошёл на чистоту, то во-первых, я как твой мужчина хочу знать всё, что имеет отношение к тебе. Во-вторых, и в этом я уверен на сто процентов, до меня ты никогда не испытывала оргазма. Из этого следует, что либо первый половой партнёр у тебя был мимолётным, чего с тобой точно быть не могло. Либо с тобой случилось что-то плохое, и если это так, то я должен об этом знать.

— С чего ты взял, что у меня не могло быть случайного партнёра…

— Алиса, не уходи от темы.

— Ладно! У меня… был. Парень. Миша. Мы с ним встречались ещё со школы… — выдавливаю нехотя. — Да там нечего рассказывать! Глупость какая-то… Мы с ним

встречались с пятнадцати лет. Ну конечно в этом возрасте между нами ничего такого не было. А когда я заканчивала школу, у нас в семье проблемы начались. Отец ушёл от мамы к другой женщине, на фоне стресса у мамы преждевременные роды начались… Вадик родился с синдромом ДЦП… Мне тогда было плохо, трудно. Хотелось поддержки какой-то, тепла что-ли… Миша в свою очередь тоже настаивать начал… Мы же уже три года получается вместе были… Ну, а потом, когда всё случилось, он как-то резко потерял интерес. Сказал, что я стала уделять ему мало времени, что мы видемся редко, и он не видит смысла продолжать дальше. А мне просто некогда тогда было. Маме надо было с Вадиком помогать. В общем, я не стала настаивать.

— Ясно… — задумчиво тянет Воскресенский. Встав из-за стола забирает мою и свою тарелку и убирает в посудомойку.

— И это всё? Просто ясно? И что тебе ясно?!

— Что Миша твой долбоящер малолетний и хорошо, что твой первый и все последующие оргазмы буду дарить тебе я.

— Ты просто… — краснею ещё сильнее.

— Кто?

— Никто. А если честно, я даже рада, что тебе рассказала. Не то, чтобы это был какой-то секрет. Но мне как-то легче стало, от того, что мы теперь друг о друге знаем вообще всё… Но давай всё же сменим эту тему и к прошлому больше не будем возвращаться. Там было мало приятного. Во всяком случае у меня… Лучше скажи, какие у тебя на сегодня планы? Может съездим куда-нибудь погулять? Ирина Дмитриевна сказала, что мне полезно дышать воздухом.

— Обязательно съездим, но только после обеда. Мне сейчас надо будет отъехать в больницу.

— По работе?

— Тебе честно или правдиво?

— Ну мы же вроде как определились, что у нас больше нет секретов друг от друга.

— Знаю. Поэтому и не хочется тебе врать. Я поеду к Еве. Надо поддержать Андрея и договориться, чтобы за ней уход был персональный.

— В смысле?! Ты же сказал вчера, что с ней всё хорошо! — моментально напрягаюсь. Разворачиваюсь корпусом к Игорю и чувствую, как сердце удар пропускает.

— Всё в порядке, не волнуйся. Но папаша её сильно напугал. У девчонки стресс. И к тому же выяснилось, что она беременна. Так что рожать будете примерно в одно время.

— Да ладно?! — сама не замечаю, что улыбаюсь. Только когда мышцы щёк начинают болеть. — А можно мне с тобой, Игорь, пожалуйста!

— Давай не сегодня, малыш. Ей пока покой нужен. Лучше воздержаться от большого количества посетителей. Дня через три можем уже вместе приехать.

— Да, ты прав… ну я тогда приготовлю что-нибудь вкусненькое на обед. В магазин пока схожу.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Почему?

— Потому что меня напрягает, когда ты куда-то выходишь без меня.

— Ты опять? — закатываю глаза. — Игорь, мы же вчера это с тобой обсуждали. Ты перегибаешь палку, правда. Мне что теперь из дома только под конвоем можно будет выйти? Я что, в заложниках?

— Ты не в заложниках. Просто ты беременна и тебе может стать плохо где-то на улице, а меня не будет рядом.

— Мне и дома может стать плохо, и тебя не будет рядом.