Малышка для двух братьев
Шрифт:
– И чего мы плакали? – сразу же задаёт вопрос, хотя мне кажется, уже нельзя определить плакала я или нет. – Кто обидел мою малышку? Кому накостылять?
– Никто, Тём… – бурчу. – Просто настроение такое. Поняла, что постарела и…
– Ясно! – прерывает меня. – Пойдём, прогуляемся, и ты расскажешь, кто этот никто, и что он натворил.
– Я не хочу, – скрещиваю руку на груди.
– Пойдём, – настаивает, но я не намерена сдаваться, как собственно и Тёма, который поняв это, схватил меня и перекинул себе через плечо. А после спокойно, со мной на плече, направился к выходу из
Колотила его кулаками по спине, ягодицам и всему, что попадалось под руку, но парень был непреклонен и шёл к своей цели. Я уже перешла на щипки, уделив особое внимание бокам, зная, что это слабое место моего друга. Но он словно железный, и никак не реагировал на мои попытки спастись.
Донеся до сада, отпустил и одарил наглой улыбкой, сделав шаг назад, зная, что я обязательно попытаюсь отомстить или отплатить.
– Я тебе волосы под нолик сбрею и… брови! И… всё! – запугивала, грозя пальчиком, медленно наступая на него. Хоть Артём и выше меня намного, сильнее и грознее, я могу иногда тоже селить страх и ужас в людей. По крайней мере, я на это надеюсь.
Не работает, в общем, мой злой взгляд. От слова совсем. Только улыбку и смех у Артёма вызвала, отчего злилась на него ещё сильнее.
– Ну, хоть взбодрилась, – заключает, начав хохотать с моих угроз, а я мысленно ему макушку поджигаю, представляя, как он бегает и корчится от огня. – А теперь давай, всё и по порядку.
– Не хочу, – обиженно заявляю.
– Ну, малышка. Я же помочь хочу, – произносит, подойдя ко мне ближе и по-приятельски обняв, как делает это всегда, чтобы поддержать и расслабить. – Я же твой друг, Адель, – напоминает, слегка отстранившись и доверительно посмотрев мне в глаза. А затем его взгляд опустился ниже, на мою шею, к тому месту, где красовался кулон их с Димой матери. – Откуда у тебя это?
– Дима подарил. И, – закрываю глаза и вздыхаю. – И сказал, что я ему нравлюсь. Ещё он предложил мне отношения и…
– Надеюсь, ты отказалась?
– Отказалась, но я не знаю, как мне быть, – признаюсь. – Понимаешь… вы с Димой всё, что у меня есть. У меня никогда не было серьёзных отношений. И… я не хочу его обижать, но при этом понимаю, что долго он со мной не будет, как и с другими. А мы утратим дружбу. А я не хочу этого… и теперь не знаю, как мне быть.
– Он предложил тебе отношения? Прямо? Или ты так поняла его слова? – закидывает вопросами, а во мне рождается ещё больше смущения. Зачем я вообще это рассказываю Тёме? Это ведь его брат! Но ещё он и мой друг, что обещал всегда помогать.
– Прямо сказал, – отвечаю. – Ты только не говори ему, что я тебе рассказала. Хорошо? Ему не очень это понравится.
– Адель, я ничего не имею против своего брата, но… ты ведь понимаешь, что… – возникает пауза, пока он подбирает слова, чтобы сказать то, что я и так знаю. – Дима любвеобильный парень. Одних отношений ему будет мало, и он будет искать что-то на стороне.
– Знаю. Но к каждому человеку можно найти подход и его исправить, – выдыхаю и бросаю взгляд на балкон, где Дима мне признался в своей симпатии. И вижу там его. Он
смотрит на нас с Тёмой и его взгляд мне не нравится. Он очень зол сейчас. Но на что? Я просто разговариваю
– С днём рождения, Адель! – кричит Дима с балкона. – Решила, что Тёма лучше?
– Что? – кричу в ответ и в этот момент я вижу, что друг на балконе не один. Рядом с ним стоит его бывшая одноклассница. Развернувшись к ней, младший Солнцев прижимает её к себе и начинает целовать. – О господи, – выдыхаю и поворачиваюсь к Тёме с выпученными глазами. – Он, кажется… пьян, да?
– Ага, – соглашается Солнцев старший. – Пойдём, Адель. Я тебе про это же говорил. Не обижайся на него. Он такой, – оправдывает брата. – Завтра же пожалеет о том, что сделал.
– Наверное, – произношу и пытаюсь снять с шеи кулон, который подарил мне Дима. Не нужны мне такие подарки. Подарил якобы своей девушке, а потом на её же глазах поцеловал другую. Ужасно некрасиво. И неприятно!
Наверно, это глупо, но рассказав всё Тёме, я посмотрела на ситуацию под другим углом. Я решила попробовать отношения с Димой. Что если он говорил правду, и действительно у него не было продолжительных отношений из-за меня? Ведь меня давно все, почему-то, называли девушкой Димы. Я думала, они называют меня так, потому что однажды поняли, что я неровно дышу к другу. Может быть, он и правда любит меня… но тогда зачем он поцеловал свою одноклассницу? Наверное, Тёма прав… Дима любвеобилен.
– Что ты делаешь? – схватив меня за руку, спрашивает Артём.
– Пытаюсь вернуть подарок, – отвечаю, подняв на него взгляд. – Он дарил мне это, как своей девушке, но, кажется, поменял своё решение. Значит, нужно вернуть.
– Не надо, – ухмыляется. – Он тебе идёт, и я тоже хотел бы, чтобы он остался у тебя. Как у самой прекрасной, красивой и милой девушки на свете.
– Ты меня смущаешь, – признаюсь, и улыбка сама появляется на моих губах.
– А ещё ты… добрая, хохотушка…
– Прекрати!
– Тридцать три несчастья… – продолжает Артём, пока я со всех ног бегу от него, чтобы не слышать комплиментов и не краснеть, а он, наоборот, бежит за мной и заваливает этими самыми комплементами.
И пусть эта игра, чтобы поднять мне настроение, но мне легче от того, что Артём не прошёл мимо и не сделал вид, что не видит, как мне плохо от «измены моего парня». Почему не Артём сделал мне это предложение стать его девушкой? Почему? Наверно, потому что я мелкая для него. И всё же Тёма порядочнее, и так бы ужасно со мной не поступил…
Глава 5. Я просто ревновал
Добравшись до дома, аккуратно вхожу в квартиру, чтобы никого не разбудить и сразу устремляюсь в свою комнату. По пути от Солнцевых к себе молилась о том, чтобы родители спали и не дай бог, не увидели того, что плакала. И дело вовсе не в том, что мне пришлось самой возвращаться домой, хоть меня и подвезли, а плакала я, потому что мне было больно из-за предательства Димы.
Солнцевы решили, что я останусь у них этой ночью. Поэтому Тёма, как всегда, рано уснул, а Дима… в общем, после того случая на балконе я его больше не видела. Как и ту девушку, что была тогда с ним. Почему-то от этого мне было грустно, обидно и… неприятно.