Малышка для мажора
Шрифт:
– Ты потерял это право, когда решил врать мне.
Перед нами вырастает официант с желанием принять заказ. Отец заказывает себе кружку кофе и смотрит на меня, будто сказать что-то хочет.
– Говори зачем пришел, я спешу. – Я не планировал эту встречу больше, дайте подумать…никогда.
– Мать больна. Недавно прилетела из Израиля, проходила там лечение. – Я, молча, слушаю, где-то глубоко в груди что-то екает, но я подавляю это чувство и отпиваю глоток горячего напитка, смотря в упор в глаза, которые долгие годы держали меня во лжи.
– Зачем ты говоришь мне это? – стараюсь оставаться холодным.
– Она
– Она, как и ты, потеряла меня и мою заботу, как ты говоришь, в тот момент, когда решили держать меня в неведении. Когда решили мне врать. Когда все решили за меня. Решили, что и кто мне нужен. Хотя, по сути, и выбора то мне не оставили. – Я говорю сейчас жестко и достаточно грубо, раньше, я бы никогда не позволил такого отношения к отцу, но теперь все по-другому.
– Уже ничего не изменить, сын, – говорит он как-то обреченно.
– Вот именно. Больше ничего не изменить. – Встаю и, положив на столик деньги по счету с чаевыми, ухожу прочь.
Сажусь в тачку и несусь к ней, только вот запала хватает слава всем яйцам всего до ее дома. В окнах горит свет, а я сижу на улице как пацан и смотрю. Жду. Чего? Сам не понимаю. Но когда вижу в окно этого ублюдка, хочу выломать ему башку к херам. Но понимаю башкой, что хватит уже с меня этих разборок. В прошлый раз я переборщил, когда схватил ее. Но страх в ее глазах, немного привел меня в чувства, и я отступил, а то и шею мог свернуть. Сам иногда не могу понять, что со мной происходит? Я понимаю, что ее вины в том, что произошло, нет и, по сути, она тоже пострадала, если конечно реально любила меня, в чем я сомневаюсь. Не было там любви никакой. Уж слишком быстро она тогда запрыгнула на своего дружка. А я дебил подыхал без нее. Выбивал из башки, как только мог. Даже по стопам Костяна пошел, в подпольный клуб ездил, дурь выгонял. Даже сейчас иногда там бываю, но не ради бабла. Ради хорошей встряски. Когда прям совсем невмоготу.
Какое-то время еще пялюсь в ее окна и пытаюсь понять свои ощущения, запутался еще больше. Хватит! Надо валить отсюда, только вот следующие четыре дня каждый вечер я стоял тут, на другой стороне ее улицы и смотрел в ее окна.
ГЛАВА 13
Кира
Ровно десять часов и под моими окнами остановилась огромная черная машина. Ненавижу их. Чертовы внедорожники. Чертов Артур и его люди. Лизонька спит давно, я предусмотрительно одела ее заранее. Собрала небольшую сумку и, сложив документы и вещи в нее, все выключила и, оставив записку для Славы на холодильнике, вышла к машине. Надеюсь, Слава поймет меня и мое решение и примет мою ложь за чистую монету. Зная его, он появится тут дней через пять или семь, раньше не приедет. Забудет или просто будет не до этого. Немного позже я позвоню брату и сообщу, что уехала с Артуром, он будет в бешенстве, но все же я должна буду сказать ему правду, пусть и не всю. Некоторые детали я все же утаю.
– Доброй ночи, – здороваюсь с мужчиной в черном костюме, который стоит у машины, ожидая нас.
– Распоряжения брать какие-то вещи не было. – Лишь сухо говорит он, указывая взглядом на сумку в моих руках,
– Тем не менее, она тут и не могли бы погрузить ее в салон машины. Мне не очень удобно держать сумку и малышку. – Пока я тут разборки учиняю и пытаюсь отстоять хоть какую-то каплю своего мнения, дочка мирно сопит у меня на руках.
– Никаких вещей кроме документов. – Не принимая возражений, снова повторяет. Я хватаю свой телефон и набираю номер Артура. Гудки… Мучительно долгие, после которых, наконец, звучит его грубый и хриплый голос.
– Говори быстро, я занят сейчас.
– Почему твой амбал не разрешает мне взять сумку с собой.
– Потому, Кира, что я дал ему такое поручение, и правильно ты заметила, что это мой человек. Что-то еще?
– Да, мне нужны эти вещи. Артур тут немного и самое необходимое. Вдруг дочке нужна будет одежда переодеться во время полета? Или какие-то самые ее любимые игрушки?
– Мы все купим на месте, Кира. – Теряя терпение, говорит мужчина, и я прям вижу, как он трет переносицу и взъерошивает свои волосы, показывая, что устал от меня.
– Не все вещи можно купить, есть любимые. Те, которые возможно не самые дорогие и не из брендовых бутиков, но они имеют особое значение, потому что попали в душу. Они имеют особый запах и в них или с ними, чувствуешь себя дома, где бы ты ни был на самом деле.
– Твой дом теперь будет там, где наша дочь, а она будет рядом со мной. Соответственно, твой дом, дорогая, там, где я.
– Я могу оставить эту чертову сумку? – снова спрашиваю, закипая от его наглости и того как мастерски он может вывести меня из себя.
– Характер пытаешься показать? – спрашивает с усмешкой в голосе. – Зубы сломать не боишься?
– Ничего я не пытаюсь, Артур. А если бы и хотела, то поверь мне, ты бы это заметил. Вопрос был просто касаемо чертовой сумки. Нет, нельзя? – он молчит. – К черту ее, только вот если дочке нужная будет ее игрушка или грызунок, ты сам будешь расхлебывать это и успокаивать ее.
– Грызу, что? – я невольно усмехнулась, ох как много тебе нужно еще узнать о детях, прежде чем ты начнешь в чем-то более или менее разбираться. – К чертям, бери свою сумку, но по прилету все это все равно отправится в утиль. Купим новое. И кстати чаще всего новые вещи намного лучше старых, Кира. Подумай об этом на досуге, например, пока будешь лететь.
– Ты разве не летишь с нами? – сама не могу понять, почему спросила это. У меня паническая боязнь самолетов. Раньше я, когда летала, просто выпивала снотворное и спала весь полет, сейчас же это невозможно, так как у меня есть малышка. И нахождение рядом Артура держало бы меня в тонусе и отвлекало от полета и того, что я черт знает на сколько километров над землей.
– Нет, а тебе бы хотелось этого? – я замолчала, во рту пересохло и, наверное, я сейчас со стороны выгляжу как овца тупая. – Ладно, не нужно ничего придумывать. Мы встретимся на месте. С тобой полетит мой человек. Да и самолет будет частный, почувствуй себя принцессой хотя бы ненадолго, скоро все это может прекратиться. Хотя, нет. Так и будет Кира.
После этих абсолютно загадочных слов я не могу прийти в себя еще минуту, пока водитель не берет у меня из рук сумку и не грузит ее в машину. Я сажусь быстро и укладываю Лизу в детское кресло, предусмотрительно установленное тут для нее.