Малышка из трущоб
Шрифт:
Стол накрыли во дворе. Илья, зевая, настраивал аппаратуру. Слава глядел в бумаги и отдавал последние распоряжения. Нина расставляла посуду, а участницы уже потихоньку собирались: красиво одетые, с идеальным макияжем, причёсками.
Я подумала, что они, конечно, «принцессы», но во время волейбола тушь потечёт у всех одинокого.
Прошла мимо нефтяника, даже не взглянув, и села с краю. То есть подальше от него. Сложилось впечатление, что я его избегаю. Подсознательно. Непроизвольно. Почему? Опасаюсь последствий общения
А он смотрит, подозрительно щурясь, в напряжении сжимая челюсти. Что-то обдумывает. Ну, пусть думает. Главное, чтобы на мне это не отразилось.
Уткнулась в тарелку и поняла, что аппетита вообще нет. Точнее мы бессовестно наелись с нефтяником в отеле.
– Давайте, лица повеселее, – командует Слава, обходя стол. – Артём, разговаривай с девочками, спрашивай, интересуйся.
– Может, положить тебе запеканку? – непринуждённо обратилась Лена, заняв место рядом с бывшим мужем. Какая ирония.
Теперь я иначе интерпретирую поведение блондинки, теперь понятны её мотивы.
– Я не голоден, – машинально отмахнулся мужчина, явно задумавшись. Слава наблюдавший за нами с веранды, укоризненно шикнул.
– Как провели вчерашний день, что нового? Как вам отдыхается? – любезно спросил он, для вида потянувшись за свежей клубникой. Девочки наперебой принялись рассказывать, включив всё своё обаяние.
Я мастерила на тарелке скульптуру из ягод, винограда и листиков вишни. Из веточек получились отличные ручки, а ломтики яблок можно использовать как юбочку. Для бюста отлично пошёл виноград, надо сделать для него чашечки…
Усмехнулась своим мыслям, глядя на «произведение искусства» и потянулась за орехами, чтобы сделать каменистый берег для моей сеньоры.
Миска странным образом переместилась по столу. Подняла голову и столкнулась с голубыми глазами нефтяника: мужчина непринуждённо закинул пару орехов в рот и захрустел.
Подавила улыбку, размышляя, как быть. Это ведь провокация? Я должна или заговорить или попытаться забрать миску.
– А как ты отдохнул? Уже смотрел местные достопримечательности? – обратилась Снежана, наматывая каштановый локон на палец. Мы с Прадовым вели молчаливую борьбу. Он как бы говорил: «Ну? Сможешь? Или будешь и дальше меня игнорировать?»
А я такая молчу: «Я слишком занята скульптурой, чтобы вас игнорировать», что-то вроде того.
– Я умру от любопытства, понимаешь? – нефтяник сдался первым, полностью игнорируя вопрос участницы.
Если он продолжит так себя вести, то проблемы возникнут у всех, и он это знает. Хочет, чтобы я играла на его условиях; то есть общалась и не избегала.
– Это Сьюзи. Она готовится стать «мисс Африка» сто лет до нашей эры. Отдайте, пожалуйста, орехи, – говорю вполне серьёзно и смотрю так же, без тени веселья.
Прадов мужественно не смеётся, но слышится, вполне себе, ржач сценариста
– Разве ей уже исполнилось восемнадцать? – мужчина включается в игру.
Ну, зачем? Нас же снимают! Ну, сиди и кокетничай с участницами, я ведь даже вопросов не задаю, вообще уже с газоном слилась, почти незаметная, разве, что не зелёная.
– В прошлом году, – пафосно отвечаю и забираю орехи.
– Кажется… эм-м… – мужчина поджал губы, чтобы не рассмеяться. – Кажется, у неё укатился глаз.
Смотрю на тарелку и возвращаю черничку на место.
– Это нос, – ровно отвечаю и начинаю выкладывать берег.
– Что ты спрашивала? – Прадов невозмутимо поворачивается к Снежане, посмеиваясь.
М-да…
Весь оставшийся завтрак прошёл примерно так же. Прадов отвлекался на меня, хоть и старался этого не делать. Мне пришлось съесть Сьюзи, сложить руки на столе и замереть. Но даже это не особо помогло. Нефтяник поинтересовался, о чём я так задумалась, что перестала дышать. Может, это моё очередное изобретение.
После съёмок, девушки отправились собираться на пляж, как и съёмочная группа, чтобы всё установить и подготовить, а нас вызвал Слава в свой «кабинет».
– Артём, что ты творишь? – вскипел режиссёр: прошёл в комнату и открыл бар. Алкоголь с утра не то, что ему сейчас нужно, мне так кажется. Нефтянику тоже. Он молча подошёл и забрал стакан, вернув его и бутылку виски на место. Слава вздохнул и сел в кресло. – Вы срываете съёмки. Это ведь твои же деньги…
– Ещё Простакова, – любезно напомнил нефтяник, глядя на меня, словно я Простаков.
Оо! Не знала, что сценарист тоже в этом деле.
– Фигня, вырежем, – в дверях появился Алексей собственной персоны, чмокнул меня в щеку и пожал Артёму руку. – Необязательно снимать завтраки каждую неделю, Артём и так скачет как клоун, выполняя наши задания. Кстати «фанты» он утвердил.
Я перевела удивлённый взгляд на нефтяника: «Что ты утвердил?», а вслух ни слова.
Мужчина скривился и потёр переносицу.
– Это не худшая идея, – оправдываясь, произнёс он. – Были варианты «бутылочка» и «семь минут в темноте». Я выбрал менее безобидное, тем более, водящим буду только я.
– Но волейбол придётся отыграть нормально, – вмешался сценарист. – Девушки уже начинают подозревать, что тебе проект не очень-то и нужен. Может подняться «бунт», тогда точно всё сорвётся. Постарайтесь не привлекать внимание.
«Я и не планировала», – подумала, но промолчала.
– Можно, я пойду? – обратилась к Алексею, глядя на Прадова. – Чтобы не привлекать внимание, – съязвила, не сдержав улыбки.
Артём проводил меня спокойным, задумчивым взглядом и обратился к сценаристу, но я уже захлопнула дверь, услышав только начало фразы: «Алиса будет…»