Малышка из трущоб
Шрифт:
— Привет, — поздоровалась с девочками, игнорируя недовольные взгляды.
— Как прошла ночь? — надменно поинтересовалась Снежана.
— Обычно, — хмыкнула не оборачиваясь.
— У тебя ещё наглости хватает врать, — прошипела Марина. — Мы видели, как вечером ты уехала с Прадовом. Что вы делали?
— Сочиняли истории под шум прибоя, — засыпала в турку какао и поставила на плиту. От дальнейших нападок, спас Алексей.
— Привет, Малышка, — улыбнулся сценарист и по-свойски чмокнул меня в щеку. — Сваришь кофейку?
— Легко, —
— И мне, — появился сонный оператор. — Вкусный, — довольно протянул он и нагло сел за наш стол, подмигнув девчонкам.
— Мне двойной, — появилась Нина, держась за голову.
Я рассмеялась. Кто-то сильно вчера перебрал.
— Мне жаль твои вещи, — не стесняясь, произнесла помощница. — Ума не приложу, какая гадина это сделала?
Подавила улыбку и покачала головой. Стало немного жаль Лену. Её можно понять: влюблённый человек порой творит безрассудства. Только вопрос в том, любовь ли это, или одержимость? Насколько я поняла, она просто хочет подчинить Артёма и сделать его во всём виноватым, а это уже нездоровый эгоцентризм. Моя мама пыталась проделать то же самое с Викиным отцом, ничего не вышло.
— Ничего страшного, — отмахнулась я. — только платье жалко. Правда, прости меня, ладно. Я попробую его восстановить или найду такое же, — виновато обратилась к сценаристу.
Мужчина хохотнул и полез в холодильник.
— Брось, Малышка, — легко отмахнулся он. — Твоё платье из шторы в десять раз круче, — мужчина достал творог со сметаной и стал готовить себе завтрак.
— Когда следующее свидание? — подала голос хмурая Лена.
— Рано пока, — задумчиво ответил сценарист. — Завтра у нас совместный завтрак с «принцем», а затем пляжный волейбол. Так что готовим купальники и крем от загара.
Я разлила по чашкам кофе, добавила сливки и ваниль. Себе привычно насыпала горстку «маршмеллоу».
— Артём просил тебе кое-что напомнить, — тихо обратился сценарист, повернувшись к девочкам спиной.
Ложка с сахаром застыла над чашкой.
— Спасибо, — улыбнулась в ответ и размешала напиток.
До половины двенадцатого я просидела в комнате, рисуя несколько новых нарядов, под впечатлением вчерашнего дня и ночи. Мне безумно захотелось создать коллекцию платьев на ночную-морскую тематику из шелковых тканей темно-синих оттенков и бирюзовых. Можно добавить золотые аксессуары: серёжки в форме полумесяца, подвеску со звездой и плетеный браслет, напоминающий морскую волну с топазами или аквамаринами.
Переодеваться мне не во что, поэтому, я просто заплела на бок косу, мазнула тушью по ресницам и увлажнила губы бальзамом. Взяла сумку с альбомами, телефон и немного наличности, на всякий случай.
Возле бассейна меня окликнула Лена.
— Куда ты собралась?
— В город, — натянуто улыбнулась, держась за лямку сумки.
Девушка недоверчиво прищурилась.
— Хочешь сказать, тебя отпустили?
— Отпустили, — послышался голос Алексея. — Со мной, — твердо добавил мужчина и
Алексей нашел таксиста, чтобы не пришлось ждать автобус.
Сценарист культурно ни о чём меня не расспрашивал, а показывал город в пыльное окно. Возле фонтана гуляло не так много отдыхающих, так что я сразу заметила Прадова, в шортах и легкой рубашке с коротким рукавом. Мужчина сосредоточенно с кем-то говорил по телефону. Голубые глаза скрывали очки-хамелеоны.
Алексей решил меня проводить и поздороваться с другом. Завидев нас вместе, мужчина едва уловимо нахмурился, но быстро принял невозмутимый вид. Он приветливо улыбнулся и пожал руку сценаристу, не отвлекаясь от разговора.
Я задумчиво осмотрелась.
— Пришлось проводить нашу Малышку, — усмехнулся Алексей, когда Прадов убрал телефон в карман и задвинул очки на макушку. — Фурии чуть не разорвали ещё на подходе к воротам, — пояснил он.
Миллиардер смерил меня внимательным, вновь изучающим взглядом, на что я не сдержала улыбки, как бы говоря: «Посмотри, ничего не изменилось. Я всё та же Алиса».
— Спасибо. Дальше мы сами, — усмехнулся мужчина, и нагло подхватив меня под локоток, повел в противоположную сторону.
Недоумённо вскинула бровь, намекая, что это не совсем вежливо.
— Ничего, — отмахнула «принц». — Он переживёт, а я хочу держаться как можно дальше от съёмочной группы, даже если половина из них хорошие знакомые.
— Да, вы немного циник, Артём Германович, — покачала головой, высвобождая свою руку. Будет правильно, если мы сократим телесный контакт.
— Хочешь мороженное? — внезапно спросил он, повернувшись ко мне. Взгляд весёлый, по-детски хитрый, уже знакомый…
— Крем-брюле. И безалкогольный «мохито», — согласно кивнула и улыбнулась.
Мужчина прищурился и наклонился ко мне, чтобы проникновенно шепнуть:
— К черту крем-брюле. Здесь продают восхитительное ванильное, не хуже чем в детстве. Оно на развес, в аппетитных картонных стаканчиках.
Я рассмеялась.
— Ну, если в стаканчиках…
Мужчина взял меня за руку и повел к павильонам.
— В детстве я любил брать мороженное и смешивать его с лимонадом. Обычно это был «Колокольчик», но иногда «Буратино», — доверительно признался он.
— Какое извращение, — улыбаясь, скривилась в ответ.
— Это ещё ничего, по сравнению с печеньем в майонезе.
— Фу-у, вы, правда, это ели?
— Не я. Брат. Уплетал за обе щеки, — усмехнулся Прадов. — Будьте добры два ванильных с шоколадной крошкой и молочный коктейль, — обратился он к пожилой продавщице на английском, почти без акцента.
— А я любила шоколадные конфеты с мандаринами, — произнесла, принимая мороженное и пластиковую ложечку.
— Экспериментировала со вкусами? — догадался мужчина.
Мы сели за пластиковый стол под широкий зонтик. Солнышко сильно припекало.