Мама для будущей злодейки
Шрифт:
В кухне раздается ужасающий крик.
Не успеваем мы с Альтаном вскочить со своих мест, Печенька громко топая по полу врывается в гостиную и протягивает вперед руку, раскрывая перед нами сжатый кулак, горько обливаясь слезами.
Маленький белый зубик несчастно глядит на нас снизу вверх. Объяснение, которое не требует никаких слов.
– Я больше не буду есть печенье! Никогда-никогда не буду! – клянется, шепелявя, Пенелопа, лишившаяся переднего зуба.
Альтан не сдерживается и громко хохочет так, что на глаза его выступают слезы. Я, уже опытный боец,
Печенька роняет челюсть, неверяще глядя на отца. Спустя мгновение шока из ее рта раздается пронзительный визг раненного самолюбия. Понимаю, неприятно, как над тобой смеются, да еще так открыто, в лицо, и до слез.
– Это ты виноват! Зачем пришел?! Зачем принес?! – Пенелопа показывает пальцем на растерянного Альтана.
– Потому что баловать детей – обязанность любого папы.
Я задерживаю дыхание, прикусывая губу и боясь издать лишний звук, чтобы не разрушить происходящий момент. Как-никак, именно моя невольная ложь отчасти послужила причиной нынешним мукам. Не стоило говорить, что отец Пенелопы павший в бою рыцарь.
Печенька округляет мокрые от слез глаза и шмыгает носом, вглядываясь с сомнением в лицо растерянного собственным порывом мужчины.
– Папа?
55
– Папа? – повторяет Печенька.
Альтан неловко делает несколько шагов вперед и оказывается рядом с дочкой. Присаживается так, чтобы оказаться с ней лицом к лицу на одном уровне.
– Да. Пенни, я твой папа. Настоящий. Я не рыцарь и на небе не живу. И меня долго не было рядом. Прости, доченька.
Я быстро моргаю, чтобы не дать пролиться слезам.
Пенелопа икает и протягивает руку, на ней появляется маленькая вспышка золотистого цвета.
– Да, – улыбается Альтан и на его ладони тоже вспыхивает огонек. – Верно. Я тоже так могу.
Печенька тушит свою искорку и бросается вперед, повисая на шее родного отца. Для нее обладание схожей магией оказалось самым неоспоримым доказательством. Видимо, у магов свои причуды. Даже завидно, что у меня нет ни крупицы маны.
– Правда? Ты правда папа?
– Да, – Альтан гладит ее по спине, прижимает к себе и встает, распрямляя ноги. – Печенька, доченька моя.
Этой ночью Пенелопа засыпает, сладко сопя с потерянным зубом под подушкой, на постели между нами. В одной руке она держит мою, в другой – большую ладонь обретенного накануне отца.
Лежу на боку и смотрю на идеальный мужской профиль.
Не верится, что человек способен быть настолько счастлив. Даже страшно. Что, если однажды я открою глаза и все это обернется сном? Мой ребенок, мой мужчина…как мне просыпаться каждый день, зная, что я их больше никогда не увижу?
– Эрин? – раздается обеспокоенный шепот.
Замираю, смаргивая с глаз непрошенную влагу.
– Ты плачешь?
Если бы мне не было так грустно, я бы рассмеялась. У него, что, детектор
– Нет, – вру я.
В темной комнате нам не разглядеть лица друг друга, лишь смутные силуэты. Иначе, вряд ли бы мне удалось провести Альтана так легко.
Печенька сопит, ее сон отнюдь не чуткий и беспокойный, напротив, по утрам приходится тяжко разбудить спящую красавицу в садик.
– Хочешь заставить меня отказаться от тебя или хочешь, чтобы я всегда смотрел только на тебя?
– А?
– Передумала? Эрин, считаешь, что мы торопимся со свадьбой? Веришь, что я не тот человек, который может сделать тебя и Печеньку счастливой? Жалеешь, что встретила такого, как я? Не хочешь жить вместе?
Тупо моргаю, про себя поражаясь, откуда у него столько неуверенности в себе. С виду и не скажешь, что сильнейший маг и намеренно глотающий яд мужчина может переживать о подобных вещах.
– Нет, конечно, что за ерунда…
– Тогда, в чем дело? Повода для грусти, кроме двух вариантов: либо я тебе противен, либо я настолько желанен, что ты не можешь смириться с необходимостью делить меня со всем остальным миром, я не вижу. Последнее мне очень импонирует, и сразу скажу, что я совсем не против, так что для слез тем более нет причин.
Каков болтун!
– Все совсем не так… – бормочу тихо, вглядываясь в темноту, где должно быть лицо любимого. – Что, если однажды, мне придется уйти?
– Куда? Куда это ты собралась уходить? А как же Печенька и я?
Я кусаю губу, внутри все сжимается, а сердце словно рвется на части.
– Альтан…Там мои родители. Мои мама и папа, моя семья, мои друзья…Я не умерла. Не верю, что просто умерла. Я уснула…ехала на учебу и заснула. Что, если однажды я проснусь? Проснусь там, на Земле?
Альтан какое-то время молчит. Я тоже не нахожу слов. Если бы, когда я только открыла в этом мире, мне предоставили выбор вернуться обратно, я бы не задумалась ни на секунду. Но сейчас, несмотря на то, как я люблю тех, кто остался там, на другом конце вселенной, мне не понадобится много времени на раздумья, чтобы отказаться от подобного шанса.
Я хочу видеть, как растет моя дочь. Хочу видеть, как она взрослеет и набирается опыта, набивает шишки, находит новых друзей, радуется, злится, плачет, смеется, влюбляется, выходит замуж и сама становится мамой…
– Тогда…Просто найди меня.
– Что? – шокированно шепчу я, и ночь уносит во тьму мое удивление.
Альтан протягивает руку вперед, находя мою ладонь, в которую мертвой хваткой вцепились пальчики сладко спящей Пенелопы.
– Ищи меня, а я буду искать тебя. Если вдруг однажды ты откроешь глаза и поймешь, что вернулась туда, откуда пришла, не грусти и не печалься. Наша дочка не останется одна, не будет больше несчастной и беззащитной малышкой. У нее будет папа, который о ней позаботится. А когда она перестанет во мне нуждаться…Я отправлюсь в путь, искать тебя, моя Арина. Если мы из разных миров, я все равно тебя найду… – обещает мне на полном серьезе мужчина.