Мама для дочки бандита
Шрифт:
Я понимаю что Аким, здесь появился не случайно, но раз он пас не меня и я не я его мишень, тогда… это точно моя дочь. Но зачем она ему нужна, это мне предстоит еще выяснить.
Подходим к скорой вплотную и я помогаю девушке забраться в открытую дверь, наклоняюсь к ней близко в тот момент, когда она усаживается в кресло.
– Смотри за моей девочкой, как за родной. Поняла? – шепчу ей на ухо.
– Она для меня и так родная, – отвечает липучка с такой уверенностью, что у меня невольно в груди откликаются ее слова благодарностью.
В
Но я вдруг четко в этот момент понимаю,что эта девушка не даст мою крошку в обиду.
– Босс, так кто там был? – возвращает меня в реальные будни Роман.
– Я видел в квартире соседки, Акима. Это он, шел за моей малышкой, – я обвожу взглядом окна дома. – Вот только бы понять, кому понадобилась моя дочь?
Глава 10
В палате было тихо. Вероника спала. А я примостившись на краю кровати сидела и с тревогой наблюдала за тем, как она тяжело дышит.
Доктор со скорой помощи оказался прав. Малышке диагностировали пневмонию.
Вспомнила, как испугалась я и как испугался Богдан, когда пульмонолог дико орала на все отделение, что мы никчемные родители. Запустили ребенка.
Но когда у Богдана первый шок прошел от дерзости докторши прошел. Он быстро женщину поставил на место да так, что она теперь и не то что слово мне сказать лишнего боялась, она теперь и смотрела в мою сторону с опаской.
Богдан хотел нас увезти в другой центр: дорогой, с современными аппаратами диагностирования, но докторша видимо испугалась того, что ей потом прилетит люлей за такой промах от главврача, какими-то правдами и неправдами упросила Титова остаться в больнице. Даже нашла для нас отдельную палату, о которой Богдан даже не упоминал.
Я тогда смотрела на него, и мне жуть как хотелось понять, что он за человек? И почему он имеет такое влияние на людей?
Но узнать мне было не суждено. Докторша с Богданом удалился в ординаторскую, оставив меня ожидать на кушетке в коридоре. А Вероничку-клубничку забрали у меня и вернули, только глубокой ночью.
Я так испугалась тогда, что потом по пятам за медсестрами ходила, отказывалась оставлять малышку даже на секунду без моего внимания.
С Богданом мне так и не удалось поговорить в тот день.
Ко мне подошла медсестра и проводила в палату.
Я тогда подумал, что Титов зайдет ко мне после разговора с докторшей. Познакомится хотя бы. Ведь я для него совсем незнакомый человек.
Но нет. Титов не объявился ни в тот день ни даже на следующий.
Я бы возможно могла сама ему позвонить. Рассказать например о том, как Вероничке становится лучше. Посылать ему фотографии дочки.
Ведь ему должно быть интересно, как растет его дочь?!...
Но телефона Титова у меня не было, а спрашивать у докторши я не стала. Со стороны
Да и по тому, как Богдан морозился, я поняла, что мужчина общаться со мной не желает.
И этот момент меня смущал, заставлял нервничать.
Да я помнила его слова о том, что он берет меня работать няней, и что у меня испытательный срок, но любой работодатель обязан общаться с тем человеком, которому доверяет жизнь своего ребенка или нет? Может я в чем-то ошибаюсь?
Еще немного посидев рядом с малышкой и поковырявшись в своих рассуждениях, я оставила это занятие, потому как осознавала что чем больше думаю обо всем этом, тем сильнее захожу в тупик.
Подошла к столику на котором стоял остывший утренний чай, сделала глоток. Покосилась на бутерброд с сыром и маслом. Аппетита не было. Кусок в горло не лез. Кинула взгляд на спящую малышку: на сегодня осталась еще одна процедура, но на нее за Вероничкой приходят около двух, забираю малышку и приносят только спустя час. При этом мне ничего не говоря. Странная процедура?!
Я сильно много не лезла к медсестрам с вопросами.
Ведь скорее всего лечение было согласовано с отцом Вероники, с Богданом Титовым.
А кто я? Разве меня кто-нибудь будет спрашивать?
Подхватила телефон, оглянулась еще раз на малышку. И только когда удостоверилась, что кроха спит, вышла.
Набрала номер Гали. Сегодня вторник, а я так и не позвонила начальнице.
Теперь она меня точно уволит.
Саша взяла трубку после третьего гудка.
– Ну Настенка, ну ты даешь? – вместо приветствия вдруг зашипела в трубку подруга.
– Хм, что опять случилось? – понизив голос до шепота интересуюсь я, а сама прислушиваюсь в приоткрытую дверь к звукам в палате.
– Да все только о тебе и судачат, Настен. Говорят ты с хахалем каким-то уехала. И ребенка завела? Что правда? – в голосе Гали было столько любопытства перемешанного с ехидством, что рассказывать что-либо ей сразу же расхотелось.
– И кто же эта сорока? Нина? – задаю встречный вопрос.
– Ну, а кто же еще. Она рассказала Машке, ну той, что гостиничные номера выезжает по выходным убирать. Я то с ней не пересекаюсь. Но она хорошо дружит с Любкой Власовой? – я молчу. – Ну, та которая в няньки только ко взрослым детям идет… вспомнила?
– Угу, – киваю ей и понимаю, что осиный улей разворошила.
– Мне выдала, знаешь что?
– Ну говори уже Галь, – не выдержала ее намеков.
– Что ты вообще беременна от какого-то бандита и свою беременность от него скрывала, утягивая живот. А он тебя все равно нашел и увез…
– Господи! Саша, что за бред, – я выслушав эту сказку не удержалась рассмеялась в рукав толстовки.
– И что же вас так развеселило, Настя? Расскажите? – мужской голос раздался у меня над ухом так близко, что от неожиданности вздрогнула и чуть не выронила телефон.