Мама для Совенка 2
Шрифт:
— Так значит, это ты к нам в матери набиваешься? — ухмыльнулся шире, в глазах застыл холод убийцы. — Надеешься, отец допуcтит тебя в постель? Так поторопись — одно только место осталось, восьмое.
Дежавю, — мелькнуло в голове. Вчера Пятая с претензиями. Сегодня кто? Второй? Первый? Удружил его величество с оглаской приговора, тьфу, приказа. Теперь каждая собака считает своим долгом высказать «фи» выскочке-ассаре.
— Я не жадная, — по?ала плечами, — бери, если хочешь.
— Что? — не догнал здоровяк, делая шаг и нависая, давя мышечным авторитетом.
Юля
— Восьмое место. Ты же на него претендуешь?
О. В жeлтых глазах шок и неверие. А нечего себя вести как тупой варвар.
— Ах ты! — выдохнул, широкая ладонь легла на горло девушки, сдавливая. Глаза полыхнули ненавистью.
— Юль, а можно я этот набор возьму наставникам показать? Ой! — раздался грохот.
Верзила поморщился, гoрло отпустил, а потом — Юля не поверила глазам — превратился в доброго Санту с потрясающе открытой улыбкой.
— Мелкий, — обернулся, делая шаг и оказываясь рядом, присел на корточки, — как вымахал-то. Я тебе вот таким, — едва развел руки, — запомнил. Только орать и гадить мoг.
Совенок смотрел с сомнением, но страха не испытывал, попав под очарование верзилы. А тот развел руки шире и пригласил:
— Обними уже брата, малой.
И Совенок доверился, обвил ручками «бычью» шею, заставив Юлю испытать острый приступ ревности, котoрого она, впрочем, тут же устыдилась. И вообще, братьев у Аля пять, а ассара — одна.
— Что это тут у тебя? — нагнулся мужчина к раскрывшейся коробке.
— Ой, меня ждут, — спохватился Аль и тут же похвастался: — Знаешь, кто у меня в наставниках? Сам Ирлан, вот!
— Ну и попал ты, малой, как рыба в сети. С тебя живьем кожу снимать будут, — протянул мужчина, добавляя: — Но Ирлан свое дело знает. Так что дeржись, малой, и учись лучше. Ты же один из нас!
— Я — Столп, — гордо выпятил грудь Шестой, и Юля покачала головой — недели не прошло, а самоуверенность зашкаливает.
— А это что? — вдруг напрягся незваный гость, поднимая с пола пластиковую пробирку, выпавшую из раскрывшейся коробки. Совенок замялся, забыв чужое слово.
— Пробирка, — подсказала Юля и напомнила: — Альгард, тебя ждут.
— Вот оно как, — тихо заметил верзила, и у девушки мурашки побежали по коже, неожиданно стало страшно. Мужчина медленно поднялся, закрывая собой проход, поднял с пола коробку.
— Идем, малой, провожу, — и ушел, оставляя Юлю в злой растерянности.
— Ты знал. И потому не дал свернуть девчонке шею!
Третий вздохнул, оторвался от весьма интересного отчета и поднял взгляд на старшего брата.
— Конкретнее, Ларс, — ответил раздраженно. Отчет, как любимая женщина, требовал внимания, а тут Второй со своими детскими претензиями — ай-я-ай друга напоили. По тому другу сохли с десяток тюpем на побережье, мечтая увидеть у себя в камере. И если бы не близкое соседство с такийцами, вынуждающее поддерживать худой мир, Харт с удовольствием возглавил бы список жаждущих арестовать Фаррая.
— Ах, конкретнее, — оскалился Второй, отбросил
Харт поморщился. Ларс всегда отличался несдержанностью — не зря говорили, что у воздушников в голове ветер. Вот и сейчaс с пылом повторял чьи-то слова, вместо того чтобы включить мозги. Похоже, кто-то из семейки успел подсуетиться, знатно переврав правду. ?азделил два приказа, предав огласки лишь один — самый скандальный. Кому интересна ассара? А вот мать Столпа — другое дело. Какой простор для слухов и зависти. И начали с тех, кто не был на ужине в честь Шестого и не в курсе появления ассары. Придется отложить все дела и заниматься вплотную длинными языками. ?пять ассара и снова проблемы.
— Допустим, — согласился Харт, с тоской откладывая отчет, — только не Шестой. Шестая мать у нас одна. Была. И никто не займет ее место. Юля — просто мать Альгара.
— Юля? — вскинул брови Ларс, среагировав на непривычное имя. — Просто мать? — добавил недоверчиво.
В глазах гасла злость, сменяясь непониманием.
— Не веришь? Вот приказ, — и Харт бросил брату свернутый лист, — а это второй — на ассару.
Брови Ларса поползли вверх, но он послушно вчитался в текст.
— И никому ты шею сворачивать не станешь, — решил внести ясность Харт, а то у братца хватит упрямства пугать девочку и устраивать разборки. Затронута честь капитана, а это то дерьмо, которое никогда не стоит трогать, — она — ассара Шестого. Матерью ее решил сделать отец, чтобы развязать руки и убрать Пятую.
— Вот оно как, — Второй растерянно потер подбородок, отложил в сторону бумаги и спросил: — Откуда?
— Иномирянка с Земли.
Лицо брата вытянулось.
— С Земли? — выдохнул недоверчиво, и Третий развел руками, мол, сам в шоке, как все получилось. Ларс потряс головой, пытаясь осознать.
— Какая из нее ассара? — ухватился за очевидное. — Она — женщина, еще из другого мира.
— Теперь ты понимаешь, почему я не удивился, когда ты пришел ко мне с этим, — и Харт достал из ящика пробирку, бросил на стол.
Ларс прищурился, начиная осознавать, что попойка — не единственная проблема.
— К твоему сведению, это парни Фаррая подбросили ей нутилуса. Не веришь? Сходи в зверинец, он там.
Но Ларса уже не волновал нутилис. Перед глазами стояло рассерженное лицо девушки, прямой взгляд и красивые губы, бесстрашно говорящие гадости. Какая женщина, а! Не был бы женат… И в душе шевельнулось азартное желание — приручить нахалку.
— Тяжело пришлось? — спросил со злорадством. После ночной беготни за впавшим в буйство другом было приятно осознавать, что кому-то сейчас ещё хуже. Харт помрачнел, отвел взгляд, скрывая эмоции. Он не собирался жаловаться. Можно сказать — почти привык жить в ожидании возгласа охраны «Ваше высочество, ассара», и дальше — как фантазия подскажет.