Мама для Совенка. Путь менталиста. Часть 4

Боброва Екатерина Александровна

– Сегодня я хочу пожелать всем участникам игр удачи. Да пребудет с вами пламя и пусть победит сильнейший!

Зазвучала музыка, и команды, получив пинок от организаторов, наконец, выдвинулись маршем на поле. Его величество спустился вниз и в сопровождении нервничающих безмолвных – половина не спускала глаз с неба – вернулся к себе.

Церемония открытия была практически завершена. Остался традиционный парад иллюзий и салют. Внутри его величества все зудело от нетерпения. Новостей от Четвертого не поступало и было непонятно,

что там с Шестым – опять этот мальчишка куда-то влез! – и каково состояние Драго.

Люди Третьего уже были в пути и им предстояло до жыргхвы много работы.

У меня отличные сыновья, мы справимся, - подумал вдруг, успокаиваясь, король и улыбнулся Восьмому высочеству, угукнувшему ему в ответ.

– Туда!

Юля, приподняв край парадного платья – чертов этикет, припустила в дальнюю часть парка. Совенок был жив, но без сознания, и это вымораживало сущность ассары, отодвинув на задний план даже собственных детей. Впрочем, о них самоотверженно обещало позаботиться столько народу: от свекрови до Седьмой, даже Пятый великодушно отдал свои колени под двойняшек, что о судьбе детей можно было не волноваться. А вот Совенок…

– Это?! – ахнула Юля, останавливаясь у возвышающейся перед ней груды серых камней. Среди развалин виднелся кусок треснутой рамы, под ногами лежал ярко-голубой осколок разбитого горшка.

– Бывшая башня оборонительных укреплений, - мрачно пояснил Фильярг, - была целой до сегодняшнего утра. Да что, к жыргхве, тут происходит?! И где Шестой?!

– Не хочу тебя пугать, - прикусила губу Юля, - но он где-то здесь.

– Слушайте меня все, - Фильярг повысил голос, - разделяемся и начинаем прочесывать периметр. Потом будем поднимать камень за камнем.

– Не волнуйся, - он повернулся к Юле, - мы его быстро найдем. Сейчас курсантов сюда пригоним. Справимся.

За ближайшим камнем мелькнуло что-то белое, и Юля, останавливая, приподняла руку.

– Тише, - прошептала. Медленно двинулась к кролику, но тот и не думал удирать. Наоборот, смотрел пристально, словно хотел убедиться, что его заметили, а потом прыгнул, обходя развалины справа.

– За ним! – крикнула Юля, скидывая туфли - угораздило же надеть каблуки – и ступая в мешанину каменных осколков.

Ее перехватил Фильярг, поднял на руки, укорил:

– Куда босыми ногами!

Кролик двигался скачками, временами замирая и нетерпеливо дергая ушами, словно подгоняя идущих за ним людей. Остановился, когда они почти обогнули бывшую башню, и принялся лихорадочно рыть передними лапами, сбивая когти о камень. А за камнем, в расщелине, виднелась припорошенная пылью человеческая рука.

Юля всхлипнула, зажимая ладонью рот. Фильярг прижал ее к себе.

– Все будет хорошо, - попытался успокоить.

Отнес в сторону, посадил неподалеку на траву. Один из безмолвных, держа за уши, передал Юле кролика.

– Присмотрите за красноглазом, - попросил, - а то

сунется под ноги – зашибем.

Юля ухватила кролика, прижала к груди, принявшись судорожно наглаживать недовольно насупившегося спасателя.

Первым из-под развала достали Луньярда – Юля охнула при виде его залитого кровью лица, потом Франтеха – тот был в сознании и тихо стонал, следом достали незнакомого Юле парня. Шильярд и Совенок нашлись чуть в стороне, и над ними склонились, перекрывая обзор, целители.

– Последними, похоже, из окна прыгали, потому и ближе к стене оказались, - пояснил один из безмолвных. Огорченно крякнул. Озадаченно покрутил головой.

– Не понимаю, как могла-то? Столько лет стояла. Ни одно пламя не могло взять, а тут развалилась…

– А что тут непонятно? – его напарник пнул ногой обугленный камень. – Жгли тут и серьезно. Ты на деревья глянь! Видишь, сколько поломано? И веток натащило. Работал воздушник. Не поделили что-то, вот и сцепились. Молодежь! Все им силу пламени показывать.

– Вчетвером на одного? – недоверчиво вскинула брови Юля.

На нее посмотрели снисходительно, мол, и не такое бывает. Но Юля-то Совенка знала лучше всяких там… безмолвных, а потому даже спорить не стала. Если Аль с кем-то подрался, значит, так было надо.

– Я с вами, - спохватилась, увидев, как целители начали поднимать пострадавших.

Торопливо надела туфли. Подошла.

– Как они? – спросила, переживая за всех. Совенок не простил бы себе потерю одного из команды.

– Жить будут, - успокоил ее целитель, добавив: - Хорошие кости, крепкие. Ну и защита его высочества, конечно, на высоте. Пару недель у нас проведут и отпустим. А вот рузандец… - он скорбно поджал губы, - плох, но сделаем, что сможем.

Сопровождающие Юлю безмолвные переглянулись, мол, правы были – воздушник.

В лазарет ассару не пустили, и она отправилась к еще одному пострадавшему.

– И почему вы говорите – это невозможно?! – уперев кулаки в бок, гневно вопрошала Юля. Молоденький целитель – старший курс – краснел, бледнел, заикался, но стоял на своем.

– Поймите вы, крылья – для него все. А тут поломано так… Он никогда в небо подняться не сможет. Дайте ему помереть спокойно!

– Один уже… помер, - Юля кивнула в сторону валяющегося на камнях калкалоса, - достаточно. А этот – будет жить, вам понятно?!

Целитель посмотрел на нее как на безумную и махнул рукой, мол, делайте, что хотите.

– Итак, - его величество обвел тяжелым взглядом сыновей, подумав, что окончание правления ветви могло бы пройти и более… спокойно. А то зачастило. Ассара, похищение, заговор против Шестого, двойня в королевской семье, извержение, а уж новый декан менталистики так и вовсе скучать не дает. Впрочем, с его назначением доклады из академии потеряли былую скуку.

– Что у нас на сегодня? – спросил Рэльгар.