Мама для Совенка. Путь менталиста. Часть 4
Шрифт:
– Или обезопасить себя как декана, - с сарказмом заметил Харт. Его все еще уязвлял визит кузена, возложенная на него проблема с лордом Тигрельским и заявление о «жертвах».
– Какие бы не были у него мотивы, я склоняюсь к тому, что контур – единственное решение, кроме блокировки. К тому же нам пора двигаться дальше. Ты знаешь, сколько детей каждый год гибнет от выбросов? Огневики страдают больше остальных стихий. Стабилизирующий контур может стать решением проблемы для сильного дара.
– Если преодолеем настроение общества и нас не разорвут за опыты над детьми, - качнул головой Харт. Он, как никто другой,
– Я в тебе не сомневаюсь, - похлопал его по плечу Первый, - и уверен, что ты справишься, но этот случай предлагаю пока держать в тайне.
Харт вздохнул, представляя лицо отца, когда он огласит все доводы… Как раз такие «тайны» его величество ненавидел больше всего на свете.
– Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жанетта, ах, Жоржетта, вся жизнь моя вами, как солнцем июльским, согрета*…
– Лорд Кайлес, а на каком языке вы поете? – осведомился тонкий девичий голосок и старательно пропел, идеально повторив мотив: - Ах, Жоржетта.
Кайлес с недовольством воззрился на стоящую перед столом Майру. Открыл было рот ругнуться и закрыл с чувством бессилия перед вбитым с детства правилом: при девочках ругаться нельзя. Выразился гораздо более красочно и витиевато, но уже про себя. Руки же суетливо сгребали карточки с личными делами студенток, судорожно запихивая их в ящик стола. И чувствовал себя лорд под горящим любопытством детским взглядом, точно маньяк, застуканный на месте преступления.
Откашлялся. Взгляд продолжал выбивать из равновесия. Но хоть страха в нем сегодня не было… И Кайлес поздравил себя с маленькой победой.
Всю неделю он принимал дела факультета у уходящего на пенсию декана – хотя, что там было принимать… Пара десятков менталистов, у остальных такие крохи дара, что курсанты больше спали на занятиях, чем занимались на самом деле.
Кайлес был здесь исключительно из-за Майры. Заглядывал на занятия первого курса. Ненавязчиво мелькал перед глазами, приучая к себе. Рассказывал веселые истории ее группе. Расщедрился на пару подарков с Земли и даже пообещал свозить туда Майру на прогулку, если она продержится без срыва до праздников. Словом, пытался завоевать доверие, прежде чем завести разговор о стабилизирующем контуре. Да и после Зимних праздников, когда ему на голову свалится целая стайка девиц, не до выстраивания отношений будет. Тут самого не порвали бы.
Кайлес пододвинул к себе чистый лист.
– Тебя стучаться не учили? – спросил недовольно, принимая строгий вид. После того, как его застали за мурлыканьем фривольной песенки, надо было восстанавливать авторитет.
Майра потупилась. Засунула руки в карманы штанов.
– Я стучал, - буркнула.
Кайлес вздохнул.
Отложил в сторону лист, на котором успел вывести единственное слово: «Выжить».
– Как ты стоишь?
– спросил раздраженно, мысленно пририсовывая этому бедствию вместо курсантской формы платье. Он уже распорядился об особой форме для менталисток – дабы обезопасить остальных от девиц с опасным даром - и даже отправил тройку эскизов ректору на утверждение. Один нормальный и два срисованные с японского аниме – исключительно с заботой о бодрости ректорского духа. Как ему
Так вот Майра даже в воображаемом платье оставалась курсантом. Зашитые в стены кабинета амулеты разрушали иллюзию – Кайлес видел перед собой худющую девчонку с криво стриженными волосами. Но эти ссутуленные плечи... Носки ботинок внутрь и лицо такое, словно она вот-вот шмыгнет носом и вытрет его рукавом кителя!
Кайлес поморщился, ощущая порыв подойти и выдать носовой платок. Сдержался, понимая, что девчонка шарахнется в сторону.
– Плечи расправила! Руки из карманов! Голову выше! Ноги ровно!
– Не-е-ет, - застонал, - не по стойке смирно! Ты можешь стоять по-человечески?!
Майра, застыв навытяжку, точно курсант на построении, посмотрела удивленно. В глазах читалось совершенное непонимание поставленной задачи.
Кайлес не выдержал, выскочил из-за стола.
– Вот смотри, - замер напротив, ощущая себя полным идиотом, - представь, ты - тростиночка, - он повел плечами, копируя любимый жест одной актрисы - любимой им целых три месяца, - грудь вперед, голова, точно у тебя там корона, которую нельзя уронить. Поняла?
Майра неуверенно кивнула. Кайлес проклял тот день, когда он вообще заинтересовался этим чудом.
– Тебя чему-то учили?
Моргание в ответ.
– Ты год ходила в женскую школу. У вас там должен был быть этикет, - Кайлес жестом обрисовал нечто невидимое, - танцы, манеры.
– У нас первый год в основном медитации были, - ответила Майра, расслабляя стойку, отчего руки опять поползли в карманы брюк.
Кайлесу тяжко вздохнул, хотя придраться было не к чему. Правило: первый год все силы на пробуждение дара и минимум занятий, действовало одинаково для всех, вне зависимости от пола.
Он вернулся за стол.
– А этикет – Майра сморщила носик, качнулась с пятки на носок, низ кителя встопорщился от запихнутых в карманы брюк рук, - я сбегала с занятий. Не интересно было.
Фразу: «Оно и видно», Кайлес проглотил. Зато стало понятно, почему девчонка столь легко вписалась в среду курсантов. Только вот вписаться в группу менталисток… Ей будет нелегко. И все закончится чьими-то спаленными мозгами…
– Вы меня видеть хотели, - напомнила девочка. Кайлес вынырнул из видения себя на рудниках после трагической гибели студентки. Стиснул зубы. Третий в чем-то прав, паршивый из Кайлеса наставник, но сдаться, не попробовав, мешало родовое упрямство, а еще полный восхищения возглас Шестого: «Вы будете преподавать в академии? Супер! Вы меня очень много чему научили за эти годы. Из вас выйдет лучший наставник на свете!». И отступать после этого почему-то не хотелось.
– Да, вызывал, - откинулся на спинку кресла, прищурился, выстраивая в голове новый план, - на праздники едешь со мной в Третий тэорат. Сестру можешь взять с собой. Твой дед вряд ли отряхнет пепел и заявится во дворец, хотя у него и есть такое право.
– Я бы хотела остаться здесь, - тихо заметила девочка.
– Я бы тоже много чего хотел, - согласился лорд, - но корона требует от нас подвигов. И не бойся, там будет твоя любимая ассара, Шестой и все их семейство. В обиду не дадут. Но у меня есть условие.