Мама для трех лисят. Тайны дворцовых переходов

Самсонова Наталья

– Здесь я мало что могу сделать, – негромко сказал старик. – На меня, признаться, изрядно давит осознание тленности бытия.

– Вы осознаете эту самую тленность только здесь? – заинтересовалась Ноэль, и ее юбка вновь прошелестела в опасной близости от свечного пламени.

– В обыденности мой смысл жизни прост: хорошо пообедал, вкусно откушал и почитал интересные исследования. Или неинтересные: сарказм тоже выгуливать надо, – отозвался целитель. – Но здесь... Здесь все это кажется таким мелким... Как будто необходимо

стремиться к завоеванию мира или хотя бы создать приправу для всех блюд.

Под глазами целителя Далвертона залегли глубокие тени. Покачав головой, Кайрнех поспешил отправить старика и эту в мир живых.

– Войдя в круг – покорись. – Магистр повелительно простер руку, и иллюзия, мечущаяся вокруг защиты, внезапно оказалась в центре, где раньше была Райсара.

– Кто ты?

Ноэль подалась вперед, и Кайр вздохнул: эта неугомонная, жизнелюбивая и неистребимо любопытная колдунья привлекала его настолько, что...

"Ты не имеешь права", – жестко припечатал он сам себя.

– Ноэль, прошу тебя, аккуратней. Пламя и на грани остается пламенем.

– Вот именно, – хмыкнула она.

И Кайр чуть пятнами не пошел, осознав, кого он предупреждает об опасности огня. Как будто Пылающей опасно обычное пламя.

Вернув свое внимание замершей тени, Кайрнех разделил сущности, продержал их в подвешенном состоянии и позволил слиться обратно. После этого нехитрого действа низший теневик стал куда как почтительней.

– Милки, милостивый магистр, меня зовут Милки, – заверещала тень. – Мое сознание сформировалось раньше тела, милостивый магистр, я хочу уйти. Охотники съедят меня!

Дамьен кивнул:

– Так бывает. Я и сам в свое время прятался в вашем мире от Охотников.

– А Охотники – это...

Ноэль так выразительно не договорила, что Кайру захотелось ее поддразнить:

– Это те, кого боится Милки. Верно, Милки?

Тень заверещала, понимая, что сейчас лучше притвориться ветошью.

– Кайрнех Лабрайд Мор, – Ноэль грозно сощурилась, – ты смеешься надо мной? Ой.

– Что?!

Магистр с Дамьеном в едином порыве развернулись к ней, ища, что могло бы быть причиной этого "ой".

– Я же тоже свободна от всех обетов и клятв. Слушай внимательно, Кайр. Мой отец…

– Терн – твой отец – держал тебя...

– Ослу понятно, что это ты выяснил, – отмахнулась она. – Если уж лисятки догадались, они, знаешь ли, умняшки. И к тому же, зная, кто у них мать, я теперь могу с уверенностью сказать, что малышарики пошли в тебя, не в нее.

Дамьен не сдержал смешка:

– Хорошо, что все случилось не как в той иномирной поэме. Дети ж удались, однако… И так далее по тексту.

– Да, это было бы грустно, – хмыкнула Ноэль.

– Я страхолюден? – оторопел Кайрнех.

– Посмеяться мы можем и там. – Она выразительно потыкала пальчиком вниз. –

Сейчас главное состоит в том, что я отказала в исцелении справедливо проклятому высокопоставленному человеку. Человеку, поставленному так высоко, что гордец Терн склонился и отдал дочь на поругание.

Она говорила и говорила, и пусть большая часть магистру была известна, он молчал. Ноэль было необходимо выговориться. Выпустить это из себя.

– И после того кошмара вместо помощи и поддержки я получила клетку, – с горечью произнесла она. – Клетку и целый ворох клятв. Молчать с живыми и мертвыми, одушевленными и неодушевленными, существующими и выдуманными, рожденными здесь и пришедшими из другого мира. Не использовать письменную речь и не открывать сознание менталисту.

Кайрнех присвистнул:

– Ничего себе.

– И также мне было запрещено злоумышлять против того, кого я должна была вылечить. Тот, кто едва не взял меня силой, защищен от меня же, – в голосе Ноэль было столько боли. – Отец – тот, кто должен был защищать честь дочери до последней капли крови... Предатель. Я перестала быть Терн до того, как он приказал мне выбрать другое имя.

– А указать на него ты сможешь, если узнаешь? Я так понимаю, это либо герцог Вильтор, либо сам король. Больше у нас настолько высокопоставленных людей нет. Либо же кто-то из драконов, но… Тебя бы просто украли.

Ноэль бледно улыбнулась:

– Главное, выведи меня на грань, когда я об этом попрошу. Что касается имен… Да, я тоже считаю, что это кто-то из них двоих. И я пойму, если ты…

– Нет, мы ничего не откатим назад, – жестко произнес Кайрнех. – И больше не поднимай эту тему.

– А что касается узнавания и выхода на грань – в отсутствии лорда Мора я способен вывести вас сюда, леди Ноэль, – проронил теневик, – вывести и защитить от всего, что здесь есть.

– Хорошо быть высшим, – промурлыкала тень, застывшая в центре свечного круга. – А я мог бы быть хорошим посыльным. Слабый настолько, что даже ищейки меня не слышат, я умен и хитер.

– Ты поджидал меня, – Кайрнех не спрашивал, а утверждал.

– Хотел предложить свои услуги. Вся грань знает, что дети магистра были похищены. И вся грань знает, что магистр нашел украденное. У меня есть стая, нас всего трое. Мы могли бы стать стаей магистра.

– Быстрая связь? – заинтересовалась Ноэль.

– Мгновенная, – на крыльях бабочки проявилась клыкастая рожа, – но самое главное, что от нас нет щитов. Мы слишком слабы, мы не способны причинить вред, просто протекаем сквозь противника. И только жвала Охотников способны нас перерубить!

Кайрнех посмотрел на Дамьена и тот подтвердил:

– Они сформировались слишком рано. Если все пойдет так, как идет всегда, то через пару недель кто-то будет пожран Охотниками, а кто-то растворится в первоначальной тени.