Мама года или Замуж за гада

Марс Тони

Дамб мягко разжала ладонь, взглядом подталкивая дракона и сказала:

– Идите. 

Ибенир вспомнил о том, что мог просто притянуть магией письмо прямо в руки, уже когда сидел за столом и вскрывал золотистую сургучную печать. Письмо из дворца, одно только это глушило всякое желание раскрывать конверт и читать содержимое.

Дракон вздохнул и неохотно вытащил лист с золотым тиснением по краям, развернул и, прочитав, зло скомкал, швырнув в урну.

– Послезавтра меня вызывают во дворец, возможно тебе придется идти со мной.
– ответил Керналион на любопытствующий взгляд Эрика.

–

Это так плохо?
– Дамб в это не видела ничего страшного, герцог и раньше частенько захаживал во дворец, но редко когда при этом на лице его было столько недовольства.

– Мы должны были отправится как раз в тот день утром в командировку. А теперь придется отложить до моего возвращения из дворца.
– расстроено пояснил Ибенир, Эрик удивленно хлопнул глазами, потому что совсем забыл про то, что они уезжают так скоро. 

А ведь Дамб даже не начала собирать вещи, нужно и одежду приличную купить, когда это делать? 

Глава 25

– Это может затянуться?
– задала Эрика очевидный вопрос, помня, как в прошлый раз встреча на пару часиков превратилась в пару суток.

– На неделю.
– горестно сообщил дракон.
– Приезжает делегация от государства метаморфов во главе с их принцем. У них там вся династия на переселенцев сменилась, вот и знакомятся теперь ездят с соседями.

Келион слышал месяцев восемь назад, что невеста принца метаморфов скончалась, но думал, что та помолвка была политической. Как оказалось нет - и, как это часто случается у метаморфов, душа принца покинула тело, а родители, король с королевой, убитые горем, непроизвольно ушли следом. Когда двенадцать лет назад пропала принцесса метаморфов, они уже были на грани, а уход сына добил их окончательно. 

И теперь место королевской семьи заняли переселенцы.

Глаза Эрика удивленные и явно не верящие, пристально сверлили конверт, выдавая желание самостоятельно ознакомиться с содержанием письма.

 - Ну, не совсем так, к нам они едут для заключения торгового договора на поставку кофе.
– исправился герцог. 

Тащиться во дворец и обсуждать поставки, вот радость то. Лучше б он весь день провалялся в кровати, толку ровно столько же. В любом случае, он, Керналион, там ничего не решает, просто как моральная поддержка Кинияра, будет маячить на фоне.

– Кофе?
– спросила Эрика. Она бы и не подумала, что метаморфы занимаются подобным, в смысле, выращивают кофейные зерна.

– Да, кофе. После того, как ты ввел его в моду, спрос взлетел до небес, все как с ума посходили.
– посетовал дракон. Для экономики, это, конечно, хорошо, но у него и без этого дел хватает.
– Вот и хочет этот прынц убедится, что наша страна надежный торговый партнер и лояльна к переселенцам.
– Келион небрежно нашкрябал ответ кузену, мол, во дворце буду, обещаю не опаздывать. 

– Как все сложно.
– пробормотала Дамб, накручивая на палец прядь челки.
– А до переселенцев ему какое дело?
– Ибенир запечатал свой ответ и отправил кронпринцу, после уже всецело посвятил свое внимание Эрику.

– Ну, сам он переселенец, видимо хочет убедиться, что мы никого не обижаем и не притесняем. А вообще, слышал, он

кого-то ищет.
– но это герцога ни капли не волновало.

– Понятно.
– Эрике, собственно, все равно на политику. Проблемно, что и ее могут приказать привести; ехать в местный обитель снобизма и коряво улыбаться, фу.
– Что вы делаете?
– полюбопытствовала она, заметив, что герцог открыл ту самую черную коробочку, которую передал Кифен.

– Интересно посмотреть на зелье. “Муки любви”, страшная вещь, но теперь, к сожалению, бесполезная. Тебе такое нельзя, и мне баловаться не следует.
– Ибенир перекатывал в ладони маленький, не больше мизинца, стеклянный флакон с красной прозрачной жидкостью внутри. Эрика даже на секунду засомневалась, не залил ли туда Кифен обычное вино.

– И что вы тогда с этим делаете?
– фыркнула Дамб, видя, как дракон играется с граненой колбочкой зелья. 

Выглядела колбочка красиво, на свету от граней расходились маленикие лучи радуги, а само стекло переливалось перламутром. Сразу видно - дорого.

– Хочу посмотреть, как выглядит и пахнет, зелье я уже оплатил, куда его теперь?
– герцог отрыл на столе переговорный артефакт, связался с дворецким и приказал прислать слугу, чтоб принес чай и теплую воду. Пока ждал, вернулся назад на диванчик к Дамбу. 

Горничная вкатила тележку, расставила на журнальном столике заварничек, чашки и глубокую тарелку с водой, и опасливо покосилась на Дамба. 

Личный слуга герцога, которому они дружно завидовали всем коллективом, любимчик господина, сидел белый как мел, с лихорадочным румянцем, в запачканной кровью рубашке и красными разводами на лице. Горничная почувствовала, как по спине пробежал холодок. Герцог никогда не был мягок со слугами, но неужели он избивает своего помощника, да и еще так, что того рвет кровью после этого? 

Девушка испуганно бросила короткий взгляд на дракона, тот пристально глядел на Эйрикура, словно хищник на добычу, а Дамб смиренно сложил руки на коленях и не шевелился, отрешенно смотря на журнальный столик. 

Ах, Эрик так спокоен, будто ничего и не произошло, неужто это не первый раз! 

Она слышала от кого-то, что Дамба видели в уборной, промывающим рот, и все дружно решили, что у этого простолюдина слабый желудок, вот его и рвет постоянно, а дело оказалось совсем в другом!

– Долго ещё будешь пялиться?
– немного резко спросил Керналион. Горничная перепуганно икнула, чуть на выронила сахарницу из рук, поклонилась, извиняясь, что потревожила, и быстро-быстро ушла, почти выбежав из кабинета.
– Что?
– непонимающе спросил Келион, заметив недовольный взгляд Эрика.

– Теперь слухи пойдут.
– кисло пояснил Дамб. Ибенир достал платок из нагрудного кармана и намочил в тарелке с водой.

– Какие слухи?
– Келион поднес платок к лицу Эрика и тот качнулся назад, отстраняясь.
– Сиди смирно, не дергайся.
– Дамб послушно замер, смирившись, и позволил Ибениру оттирать свое лицо.

– Что вы зверствуете.
– буркнул слуга, закатив глаза.

– С чего бы?
– с улыбкой спросил Керналион, проходясь влажной тканью по левому уголку губ и, случайно мазнув мимо, попал в рот. Дамб возмущенно отплевался и вытер рот рукавом.