Мама на Рождество
Шрифт:
— Я думаю, — снова заговорила она, — нам обоим станет лучше, если вы поскорее решите, будете вы меня целовать или нет. Я не могу больше ждать.
Как и он. И все же Мак тянул время. Ведь он был вдумчивым и осторожным человеком.
Его глаза были открыты и смотрели на нее, когда он наклонил голову, почувствовал ее дыхание на своих губах и услышал вырвавшийся у нее легкий стон.
У нее все поплыло перед глазами, когда он коснулся ее губ своими. Они были нежными, но твердыми и крайне неторопливыми. Внутри разлилось приятное тепло. Он
Никто прежде не целовал ее так. И она не знала, что бывают такие поцелуи.
Медленно, неторопливо, сладко. Казалось, пол стал уходить у нее из-под ног, когда он нежно захватил ее нижнюю губу своим ртом.
Она затрепетала, застонала и отдалась поцелую.
Она была такой желанной. Аромат и вкус ее губ завладели всем его существом. Он знал, что мог потерять себя здесь, на мгновение или на всю жизнь. Ее маленькое, крепкое тело тесно прижималось к нему. Она запустила руки в его волосы, а голова бессильно откинулась назад, словно она безоговорочно сдалась на его милость. От этого жеста кровь вскипела в его жилах.
Он хотел коснуться ее. Его руки до боли хотели снять с нее одежду и дотронуться до бледной, гладкой кожи. Чтобы проверить себя и ее, его руки скользнули ей под свитер, поглаживая мягкую, теплую спину, в то время как губы продолжали свой долгий, медленный натиск.
Он представил, как опускает ее на пол, на брезент, на траву. Он представил, как наблюдает за выражением ее лица, пока ласкает ее тело, чувствует, как она выгибается под ним, готовая принять его.
У него просто давно не было женщины, сказал он себе, напрягая мышцы и снова начиная дышать. Слишком давно.
Но сам в это не верил. И это пугало его.
Мак неохотно поднял голову, оторвавшись от ее губ. Когда он попытался отступить назад, она снова прислонилась к нему, опустив голову ему на грудь. Не в силах противиться искушению, он провел рукой по ее волосам, прижимая ее к себе и тихонько покачивая.
— У меня кружится голова, — прошептала она. — Что это было?
— Всего лишь поцелуй, — ему самому нужно было верить в это, чтобы избавиться от стеснения в груди и напряжения в чреслах.
— Думаю, я видела звезды, — все еще не пришедшая в себя, Нелл слегка отодвинулась, чтобы посмотреть на него. Ее губы изогнулись в улыбке, которая, однако, не отразилась в глазах. — Со мной такое впервые.
Если он сейчас же не предпримет что-нибудь, то поцелует ее снова. Мак отстранил ее от себя и твердо поставил на ноги.
— Это ничего не меняет.
— А что должно было измениться?
Уже почти стемнело. Хорошо, что он не мог ясно видеть ее в темноте.
— У меня нет времени на женщин. И я не хочу начинать какие-либо отношения.
— О, — почему ей так больно, гадала она, пытаясь удержаться и не потереть рукой грудь в области сердца. — Это был неплохой поцелуй для мужчины, который не интересуется женщинами, — нагнувшись, Нелл подняла свою
— Только не нужно придавать этому поцелую слишком большое значение.
— Придавать значение, — она крепко сжала зубы и ткнула пальцем ему в грудь. — Я вовсе не собираюсь париться на этот счет, парень. У вас слишком развито эго, Мак. Вы что же, думаете, я пришла сюда, чтобы соблазнить вас?
— Я не знаю, зачем вы пришли сюда.
— Что ж, больше не приду, — она перекинула ремешок сумки через плечо, гордо подняв подбородок. — Вас никто не заставлял этого делать.
Он разрывался между чувством вины и желанием.
— Как и вас.
— Я не собираюсь извиняться. Знаете, не понимаю, как такой бесчувственный болван смог вырастить двух таких очаровательных и милых ребятишек.
— Оставьте моих сыновей в покое.
Она прищурилась, услышав этот приказной тон.
— А, так у меня и на них есть планы? Вы идиот! — она подбежала к двери, обернувшись в последний момент, чтобы бросить ему напоследок: — Надеюсь, они не унаследуют ваш искаженный взгляд на женский пол!
Она захлопнула за собой дверь с такой силой, что звук удара эхом раздался по всему дому. Мак скривился и сунул руки в карманы. У него не было искаженного взгляда, черт побери. И его дети — это его дело.
Глава 4
Нелл прошла на середину сцены и взмахнула руками. Она ждала до тех пор, пока не убедилась, что глаза всех учащихся прикованы к ней, затем жестом показала, что можно начинать.
Мало что восхищало ее больше, чем песня, исполняемая детскими голосами. Она позволила звуку заполнить ее, в то же время внимательно слушая и наблюдая, пока ходила по сцене, управляя их пением. Она не могла удержаться от улыбки. Дети всецело отдавали себя пению. Исполнение песни “Санта Клаус едет в город”Брюса Спрингстина в стиле И-Стрит Бэндочень отличалось от привычных им рождественских песен и гимнов, которые они пели год за годом, когда занимались у прежнего учителя музыки.
Нелл видела, как загорелись их глаза, когда они поймали ритм. Теперь надо направить их, подумала она, подавая знак группе поющих басом. Ритмичнее. Теперь группа поющих сопрано, высоко и ясно… И альты… Теноры… Басы…
Когда хор затих, на ее лице сверкнула одобрительная улыбка.
— Отличная работа, — похвалила она. — Теноры, приложите чуть больше усилий в следующий раз. Вы ведь не хотите, чтобы вас не было слышно из-за басов. Холли, ты снова опускаешь подбородок. Так, а теперь у нас есть время, чтобы еще раз прорепетировать “Я вернусь домой к Рождеству”. Ким?