Мама, папа, я и Перестройка
Шрифт:
– В школе оценки за знания ставят вообще-то.
– И что?! Тебе бабка внушила, что ты вундеркинд, так думаешь, в школе на тебя все умиляться будут и пятёрки ставить за красивые глаза? Думаешь, учиться уже не надо будет и вести себя можно будет как попало? Как бы не так! Испортила бабка тебя! Надо будет сказать ей...
– Мам!
– Ну?
– Ты бы лучше спросила, из-за чего у нас с Илиадой Михайловной ссора возникла, чем сразу вот это вот всё, а?..
– Ну и из-за чего у вас, как ты выражаешься,
Я наконец изложил всё, как было. Выслушав мой рассказ, мама немного подуспокоилась, перестала нападать, но до конца мне не поверила.
– Тебе что-то показалось. Воспитатели не могут так вести себя.
– Не могут?! Мам, она нас за людей-то не считает! От неё доброго слова не услышишь!
– Ты преувеличиваешь.
– Ничего я не преувеличиваю! Она постоянно кричит, унижает...
– Ой, да ладно «унижает»! Слов набрался! Это взрослое слово, и детям оно не подходит! А что кричит – так вы её доводите. Думаешь, легко ей с вами, с оравой хулиганов, целый день сидеть?
– И что, ей теперь, значит, девочек мучить позволено?
– Да никто её не мучил. Илиада Михайловна просто её чуть-чуть заругала. Признайся, что тебе нравится эта девочка! Вот ты это всё и принимаешь близко к сердцу.
– Даже если и нравится, – сказал я, решив не принижать свои грядущие отношения, – от этого разве заставлять девочку ходить при всех голой это нормально?!
– Так она же описалась, сам говоришь. Её просто подмыть надо было.
– Не просто подмыть! Это чтобы унизить!
– Да нет же. Наверно, ты из-за возраста слишком много думаешь об этих вещах... Хочешь больше знать, как девочки устроены, да?
– Мам!
– Вы там в доктора случайно не играете?
– Ни в кого мы не играем! Илиада специально стремилась унизить Ирку, я говорю тебе! И она её всё время унижает! То уродиной, то жирной обзовёт, то там ещё чего...
– Но Ирка-то не худенькая!
– То есть, можно над ней издеваться?
– Да что ты заладил одно и то же?! «Издеваться», «издеваться»! – Начала беситься мама. – Какая нам разница, в конце концов, до этой Ирки? У тебя, может, таких, как она, ещё сто будет!.. Очень глупо было, знаешь ли, из-за неё портить отношения с воспитательницей! Я в тебе разочарована!
Я хотел сказать «а я в тебе», но удержался. Вместо этого серьёзно сообщил:
– А ты не думала о том, что вот я, допустим, вырасту, допустим, решу на Ирке жениться, а она будет всё ещё думать, что с ней что-то не так! Она же нас обоих будет этим изводить! С ума сведёт!
В ответ мама рассмеялась. Потом потрепала меня по голове и сказала:
– Ах ты мой жених! Да не переживай ты так! К тому времени, как ты вырастешь, Ира давным-давно забудет и детский сад, и все эти обзывательства. Так что просто не волнуйся!
–
– Ой. Ну выдумаешь тоже.
– Ничего я не выдумываю! Если бы ты видела своими глазами, то тоже сказала бы, что её следует наказать! Давай напишем, правда!
– Прекрати, Андрей.
– Что «прекрати»-то?
– Не в сталинское время, чай, живём – доносы строчить!
– Не «доносы», а защита своих прав!
– Да каких ещё «прав»!? Нахватался словечек из телека!
– Если видишь зло и насилие, то нельзя обходить его стороной, помнишь, как на параде пели? Коммунисты защищают слабых, верно?
– Ой, Павлик Морозов нашёлся! Ну, нет уж! Мы не стукачи и никогда ими не будем! И вообще запомни: быть доносчиком и жалобщиком – гадко! Это фу!
– А вот в Америке люди не стесняются обращаться в полицию, когда видят несправедливость, – попробовал я оседлать любимого маминого конька.
– Никто не знает, что там в той Америке, – ответила она по-философски. – Ты там был? Вот и я не была. А в садик в этот, к твоему сведению, ходят дети трёх моих коллег. И ещё не хватало, чтоб на работе все считали меня жалобщицей! Нет уж!
Я понял, что всё бесполезно.
Некоторое время мы шли молча. Подошли к железной дороге, увидели, что там стоит поезд, который не обойти. Пришлось тащиться через мост, по лестницам. Когда мы добрались до самого верха, состав поехал и через минуту уже закончился. От этого настроение у обоих испортилось ещё больше.
И всё же я решил не поддаваться тоске, а сменить тему и поговорить с мамой о том, что ещё меня беспокоило.
– А вы с папой с бабушкой и дедом помирились?
– Ты к чему это?
– Да просто интересно.
– Вряд ли «просто». Рассказывай!
– Ну, я тут думал... Вот дед очень хочет машину. Денег-то он на неё пока что не накопил. А если приглашение, допустим, через месяц или два придёт...
– То что тогда?
– Ну... Вы ему поможете? Ведь папе же зарплата позволяет?
Мама остановилась.
– Это бабушка тебя подучила для них попросить, да? – Спросила она.
– Нет, – сказал я. – Я сам. Очень хочется кататься на машине.
– Ну конечно! Сам! Ха! Так и я поверила! О, Господи, они с этой машиной мне всю плешь проели! Лучше бы нашли себе какое-нибудь полезное занятие, чем ребёнком манипулировать! Манипуляторы хреновы... – Тут мама спохватилась. – Это слово никогда не повторяй за мной! Ты понял?
– Понял, понял...
Я вздохнул.
– Можно в домике в том поиграть?