Мамонт
Шрифт:
– Павел Иванович, я вас задерживаю на двое суток, а затем, как суд решит.
Голиков зашел в камеру, в которой сидели трое арестантов. Два опера из района и молоденький парнишка из ППС. Увидев вошедшего, один из оперов улыбнулся.
– Мужики, нашего полку прибыло. Сам Мамонт, живая легенда уголовного розыска. Ренат, переезжай на второй этаж. Павел Сергеевич, как самому уважаемому члену нашего дружного коллектива, вам самое почетное место у окна.
Павел дождался, когда один из бывших оперов перетащит свой матрац на второй ярус кроватей, расстелил свой и
– Мы знакомы?
– Сергеич, ты к нам в командировку приезжал. Может помнишь, разбой на сберкассу был.
– Было такое.
– Сергеич, а ты за что заехал? Мы, с Ренатом жулика прессанули. Вадим решил бабки по легкому срубить. Не успел научиться, у кого можно брать, а у кого нет.
– А у меня следачка берега попутала. Решила вменить половину уголовного кодекса. Но, думаю, я здесь надолго не задержусь.
– Понятно. Есть хочешь? Вчера нам с Ренатом родственники передачку послали.
– Да как-то пока не тянет. Полежу пока, подумать надо.
Прилечь Павел не успел. Металлическая, массивная дверь с противным скрипом открылась. На пороге стоял Федор, начальник оперативной части СИЗО. За его плечами стоял надзиратель.
– Голиков, на выход.
Павел встал с кровати и вышел из камеры. В коридоре Федор протянул руку и поздоровался.
– Пошли ко мне в кабинет, чайком побалуемся.
В кабинете Федор вскипятил чайник, разлил по кружкам кипяток, добавив заварки. Подвинул кружку Павлу, и сел, напротив. Выпив чай, прищуриваясь от удовольствия, Федор отодвинул кружку.
– Паша, тебе пора татуху КОТ набивать. Скоро коренным обитателем тюрьмы станешь. Хлопцы из УСБ решили тебя по полной загрузить.
– Есть такое.
– Помощь нужна?
– Федя, мне бы с Костей Шаламовым поговорить.
– Сделаем. Паша, начальник Центрального звонил. Просил передать, что бы ты не переживал. Сказал, что он на прием к начальнику УВД пошел. Что назревает крупный скандал по методам работы УСБ.
– Значит, не зря мои хлопцы хлеб едят. Вычислили этого крысеныша, который мне монеты подкинул.
Федор поднял трубку телефона.
– Дежурный, Шаламова из 301 ко мне доставьте.
Павел встал и подошел к окну. Посмотрев через решетку во двор, повернулся.
– Федя, у тебя спокойно можно разговаривать?
– Обижаешь. У меня здесь видеокамеры стоят. Кроме меня, и того, кто устанавливал, никто не знает, где они и накопитель. Да и когда ухожу, секретки ставлю. Жизнь научила. Паша, ты не обижайся, но при вашем разговоре я буду присутствовать.
– Да, какие обиды. Заказывать никого не собираюсь.
В дверь постучали и в кабинет заглянул конвойный.
– Заводи.
Вошедший Шаламов попытался доложить, но Федор его перебил.
– Проходи, садись. Надоел ты мне уже сегодня. Популярность как у известного певца.
Константин прошел к столу и сел. Взглянув на Голикова, улыбнулся.
– Павел Сергеевич, неужто тюремный телеграф не соврал. Братва гудит, что Мамонта закрыли.
– Надеюсь, не на долго. У тебя как дела?
– Лучше всех. Спасибо, что посоветовали адвоката поменять. Завтра
– Значит, решил в фермеры податься. Братва, ничего не предъявят?
– Нет. В субботу на СИЗО заехали два вора. Они по этапу в Харп, на полосатую зону идут. Так вот, братва их слова передала, что если в общак отстегну десять процентов от суммы, то про меня забывают, от слова совсем. Вам может тоже помощь нужна?
– Нужна, Костя, нужна. Когда ты выйдешь из СИЗО, тебя, скорее всего, примут опера из УСБ. Будут катать, откуда у меня деньги, которые я тебе дал матери на операцию.
– Павел Сергеевич, да я их пошлю далеко и на долго.
– Костя, а вот этого не надо. Скажешь, деньги я тебе занял, с условием, что вернешь после того, как получишь деньги за клад. Где я их взял, ты не знаешь. Сестра не в курсе, так что пусть говорит, как было.
– Сергеич, сделаем. Мы, и так, тебе по гроб жизни обязаны. Все, или еще что-то?
– Нет. Можешь идти.
Федор выглянул в коридор и окликнул конвойного.
– Все, забирай клиента.
Шаламов вышел. Федор плотно прикрыл дверь.
– Паша, о каких деньгах речь?
– Шаламову нужны были деньги на операцию матери. В обмен, он пообещал сдать убийцу сожительницы Деда и выдать сейф с ценностями. В адресе мы нашли три трупа. Двое от передоза ласты завернули, а третьего они грохнули. Лето, жара. А они в доме две недели пролежали. Парни у меня выскочили, как ужаленные. Я, прошелся по дому, окна открыл. Ну и заглянул в ящик комода. Ящик под завязку пачками денег был забит. Я одну взял и отдал сестре Шаламова. Все равно, они пойдут в закрома государства. Оно и так поимело хорошо. То, что ему собираются выдать, это мелочь. Следачке доказывать нечем. Только слова крысеныша. Имел неосторожность при нем отдать. Мне их все равно негде было взять.
– Как ты так, неосторожно?
– Бес попутал. Даже в уме не было, что вцепятся.
– Паша, а что там со сто пятой, убийством?
– Автомашину с отморозками столкнули в подвал. Собрята туда закинули парочку свето-шумовых. Обычно все в осадок выпадают. А там, один умудрился вылезти с автоматом. Слепой, глухой, да еще и в прострации. Начал поливать во все стороны. Подельников завалил. Пуля рикошетом ему в висок прилетела. Он упал. Я, спрыгнул, посмотреть, есть кто живой. Жулик меня увидел, приставил ствол к подбородку и нажал на курок. Следачка не может поверить, что он сам всех положил.