Манчестер Блю

Шах Эдди

– Вы не возражаете, если я здесь побуду?

– Разумеется, нет. Не надо будет тратить время на звонки к вам в кабинет, – пошутил заместитель.

Операция началась. По мере поступления информации человек у карты цветными флажками отмечал движение колонны. Система простая, но очень наглядная.

– Хорошо, – сказал заместитель, когда линия флажков на окружной дороге подошла к Принсес-Паркуэй. – Теперь известим лидеров общины.

Офицеры за столом слева, сотрудники отдела "R", который держал связь с общиной, стали звонить по телефонам. Они предупреждали

старейшин Мосс-Сайда о том, что собирается делать полиция. Жители прежде всего начнут обращаться к старейшинам, и было важно, чтобы те были в курсе. В течение ближайших нескольких часов их влияние будет иметь огромное значение.

– Не кажется ли вам, что мы немного опоздали с извещением? – поинтересовался Соулсон.

– Нет, шеф. Я не хочу, чтобы они успели кого-то предупредить. Хоть они и вожди общины, но не очень-то к нам расположены.

Соулсон согласился. Это его люди, и он им должен доверять. Тем временем другая группа полицейских развозила специально подготовленные письма, которые будут опущены в почтовые ящики. В них содержалось объяснение происходящего. Большинство жителей Мосс-Сайда против наркотиков, и они будут довольны, видя, что полиция начинает борьбу с этим злом в их районе.

Через пять минут колонна рассредоточилась, и по тридцати адресам, за которыми в течение нескольких месяцев вели слежку тайные агенты, был нанесен удар. Соулсон наблюдал, как флажки постепенно распространялись по карте Мосс-Сайда.

Десять минут спустя пришли первые сообщения об арестах.

– Только что взломали дверь в главной квартире «Гуч Клоуз», – сообщил полицейский, работающий за столом. – Захватили восемь членов банды, обнаружен героин, а также самодельное ружье, большие тяжелые болты, мачете и бейсбольные биты.

Известие вызвало оживление. «Гуч Клоуз» была одной из самых зловредных банд Мосс-Сайда, занимающейся торговлей наркотиками.

– Вас к телефону, – сказал сотрудник отдела, протягивая трубку Соулсону.

Это был Армитедж, сдерживающий напор телефонных звонков в кабинете на одиннадцатом этаже.

– Тебя добивается Спенсер, – сообщил он. – Я сказал, что ты руководишь операцией и не можешь отвлекаться.

– Продолжай в том же духе, – одобрил Соулсон.

– Она вне себя. Говорит, что ее следовало известить заранее, а она получила короткое сообщение только после начала операции.

Соулсон представил ее разгневанное лицо. Он приказал полицейскому курьеру доставить сообщение в ратушу ровно в семь двадцать.

– Не позволяй ей сюда приезжать. Если позвонит, скажи, что операция одобрена свыше и находится вне ее юрисдикции. Пока.

– К ней уже обращался кое-кто из лидеров общины.

– Не сомневаюсь.

В течение следующего часа было произведено тридцать арестов. Трое полицейских ранены, один серьезно. Во время облавы в ночном заведении – шабине, – спасаясь бегством, кто-то из членов банды ударил его кастетом с напаянными рыболовными крючками.

Особое оживление вызвало известие о вторжении в два шабина в восточной части Мосс-Сайда. Они составляли часть Фронта – ряда лавок, где свободно можно приобрести любые наркотики. Устроившись

в супермаркет продавцом, один из полицейских несколько лет наблюдал, как люди подъезжали на машинах к тротуару, передавали деньги и уезжали, получив наркотики. Здание клуба «Найлас» образовывало угол Фронта. Полицейские были особенно довольны тем, что их уловка удалась. Обычная система раннего оповещения в Мосс-Сайде не сработала. Часовые, которые из окон многоэтажных домов должны были следить за дорогой, проявили беспечность и проглядели приближение полицейских машин. Как и их главари, они верили в свою неуязвимость и не могли предвидеть того, что полиция ворвется в район, считающийся неприступным. Для них это было потрясением. Теперь дельцы наркобизнеса будут знать, что полиция переносит поле битвы на их территорию.

В ходе операции было изъято значительное количество героина, кокаина, других наркотиков, а также различное оружие, включая охотничьи ружья и пистолеты. Самой неожиданной находкой был ящик взрывчатки «Семтекс». Подобное могло быть обнаружено в ирландском районе, но никак не в Мосс-Сайде.

Эта находка обеспокоила Соулсона. Присутствующие в Главном зале инцидентов поздравляли друг друга с успешным завершением операции, а он молчал, вспоминая слова Пентанзи.

Неужели и в самом деле здесь замешаны ирландцы?

Абдулу Парасу удалось бежать.

В ту ночь он оставался в своем шабине до самого закрытия, до четырех утра. Затем сыграл со своими помощниками несколько партий в брэг, проиграв за пятнадцать минут 2000 фунтов. Отправив одного из часовых за Шерон, он в дурном настроении удалился в спальню. Когда через пятнадцать минут пришла разбуженная после тяжелой ночи с четырнадцатью клиентами Шерон, он уже закончил мастурбировать. От нетерпения он даже не потрудился снять штаны, просто спустил их ниже колен и удовлетворил свою похоть. Она застала его лежащим с влажным и липким после только что полученного удовольствия пахом.

– Неужели не мог подождать? – упрекнула она.

– Заткнись и ложись, – прорычал он в ответ.

Вскоре они уснули.

Шум, разбудивший его два часа спустя, поначалу не вызвал тревоги. Внизу была охрана, и наверх не мог пробраться никто из посторонних. Видимо, на первом этаже все еще играли в карты. Снизу послышались крики, кто-то побежал вверх по лестнице.

– Перестаньте шуметь, суки! – закричал он, разбудив Шерон. Та села в кровати.

– В чем дело? – спросила она.

Кто-то продолжал бежать по ступенькам, вот он уже на лестничной площадке и теперь поднимается на мансарду к спальне Параса.

Почувствовав опасность, Парас столкнул Шерон с кровати, вскочил на ноги. Но тут же запутался в спущенных на лодыжки штанах и упал. В этот момент дверь распахнулась и в комнату ворвался полицейский, средних лет сержант из местного участка. В руке он держал дубинку.

– Ты Абдул Парас? – спросил сержант, обходя лежащего главаря банды. Шторы не пропускали утренний свет, и в комнате было темно.

– Нет! – закричал Парас, пытаясь подняться с пола.

– Встать! Ну!

– Отпусти нас! Отпусти, сука!