MANGA. Метасиндикат
Шрифт:
Заранее соглашаясь на все условия, Йота открыл вторую папку и не сдержал улыбки. Доктор Мим просто-напросто хотел вытащить с Объекта своих людей, миллион долларов наличными и – устроить какой-то майнинг, а потом перевести какие-то биткоины в его кошелек. Пусть айтишники разбираются, в описании все вроде просто.
Но для приличия Йота все-таки сказал:
– Но вы же понимаете, что если выяснится, кто стоит за налетом на Объект, МАНГА объявит нам войну.
Доктор Мим протянул руку, забрал ноутбук, чтобы ответить:
– Значит, сделайте так,
– Мы не сможем так быстро…
– Напоминаю: обсудить детали и все подготовить. Крайний срок операции – начало августа, раньше июля не стоит ничего делать, сейчас апрель. По-моему, времени достаточно. Через неделю я вам напишу. И пожалуйста, избавьте меня от слежки, у вас все равно ничего не получится, а доставленные вами неудобства меня вряд ли обрадуют.
Предварительный договор скрепили рукопожатием, Доктор отдал компьютер, Йота позвал доверенного, и он повел гостя прочь. Провожая его взглядом, Посредник думал, что и правда не стоит злить Мима слежкой – вдруг передумает и предложит жирный кусок кому-нибудь еще? Но больше его интересовало другое: неужели люди и дети ценнее разработок? Что в них такого особенного?
Или не стоит лезть, куда не следует? Вдруг у Мима там в заложниках родственники?
Нужно будет понаблюдать за освобожденными.
Йота удовлетворил свое любопытство и следил за беглецами из Объекта двенадцать лет, но они и правда не представляли ценности. Зато Доктор Мим периодически объявлялся и за небольшую плату делился ценной информацией и помогал решать сложные задачи.
Спустя два года после разгрома базы в Мексике образ оранжевого клоуна распространился в Сети и стал символом криптоанархистов, всеми силами противящихся глобализации. Теперь найти Доктора Мима и подавно не представлялось возможным, его образ мог использовать любой школьник.
С каждым годом Йота все больше убеждал себя, что не было никакого Доктора. На переговоры приходил подставной человек, выражающий коллективную волю.
23 июля 2009 г. Объект № 326
Было очевидно, что если эксперимент пойдет не по плану, то всех, кто видел заказчика, зачистят. Потому Рейна не торопилась, тем более пятилетняя темнокожая девочка, которую она вела на встречу с большим боссом, тоже не торопилась. Ее горячая ручка норовила выскользнуть из вспотевшей ладони Рейны.
От переживаний мышцы Рейны одеревенели, под лопатку будто загнали нож, и огромных усилий стоило не начать потягиваться, чтобы временно избавиться от боли.
Рейна не знала, кто именно из основателей МАНГА приедет с инспекцией на Объект №326. Вряд ли Сергей Брин, его не интересует военщина, разведка и все прочее, а этот проект именно
Цукерберг не заморачивается подобным, как и основатель Нетфликса. Джефф Безос? Скорее всего, ведь еще его дед разрабатывал системы ПРО, а сам он, по слухам, активно сотрудничает с ЦРУ. Собственно, именно через это управление Рейна, простившаяся с карьерой после фиаско в Беларуси, получила место на Объекте.
Остановиться перед дверью лифта, просканировать радужную оболочку, приложить руку к сенсорной панели, чтобы по ней прокатилась световая волна.
Эффектом заинтересовалась девочка, потянулась к сенсору ладошкой, но Рейна перехватила ее, села на корточки, чтобы быть вровень с пятилетним ребенком.
– Нельзя, малыш. Только взрослым можно, а то нас не впустят, и ты не увидишь интересное…
Дверцы разъехались с легким вздохом, и темнокожая девочка радостно ринулась в залитый светом лифт, сияющий хромом, с возгласом:
– Вау! Мы летим в космос!
Рейна шагнула следом и нажала кнопку минус третьего этажа, поймала себя на мысли, что опять боится, но теперь – за девочку. Когда детей на Объекте было сорок, она пыталась запоминать их имена, развлекать малышей.
Но после того как исчезла ее любимица, рыжеволосая Ясна, ничего не понимающая по-английски и общающаяся через переводчик, Рейна запретила себе думать о дальнейшей судьбе детей и свела контакты с ними к минимуму – пусть воспитатели привыкают к подопечным и мучаются потом.
Вскоре ее опасения подтвердились: детей с каждым днем становилось все меньше. Из тех, к кому она невольно привязалась, сегодня в живых оставалась азиатка Джия, тоже филиппинка, и серьезный блондинистый мальчик из какой-то балканской страны, отлично для его лет разбиравшийся в оружии и военной технике.
Малышей водили на минус четвертый, куда у нее не было доступа, а возвращали спящими. Потом одни исчезали, другие оставались.
Впрочем, неважно, кто из «Манги» прибыл, час от часу не легче. Ее дело маленькое: под видом старшего воспитателя прислушиваться к разговорам сотрудников, приглядываться, выявлять нелояльных и докладывать наверх. Она не знала, кто стоит за человеком, принимающим ее ежедневные отчеты, каковы цель и методы эксперимента над детьми.
– Не бойся, Рейна, – сказала девочка, запрокинула кудрявую голову и улыбнулась. Казалось, что ее белоснежные зубы, оттененные шоколадной кожей, сияют.
Рейна похолодела, ведь мало кто знал ее настоящее имя. Вышла из лифта, покосилась на камеры, выводя девочку.
– Меня зовут Рут, малышка. С чего ты взяла, что я волнуюсь?
– Я просто знаю. А еще у тебя часто болит вот там. – Девочка скривилась и завела руку за спину. – Хочешь – пройдет?
Рейна усмехнулась. У нее действительно болела спина с восемнадцати лет, к двадцати пяти боль не давала спать ночами, и с болезнью ничего нельзя было поделать, лишь временно облегчить страдания.