Мани, или Азбука денег
Шрифт:
По-моему, это было неправильно. У собаки должно быть имя. Я смотрела на белый комок шерсти, спавший в трех метрах от меня на своей подстилке, и думала. Но в голову мне ничего не приходило.
А родители тем временем опять переключились на финансовые проблемы. Отец раздраженно говорил: «Деньги, деньги, деньги! Все только и крутится вокруг них!» И вдруг лабрадор проснулся и подбежал к папе. «Мани! [1] – воскликнула я. – Он отзывается на кличку Мани!» Пес тут же подбежал ко мне.
1
Money (англ.) –
«Его надо назвать Мани, – убеждала я родителей. – Он сам выбрал себе это имя». Мама была не в восторге от такого предложения: «Нельзя же назвать собаку Деньги». Однако папе это показалось забавным: «А ведь неплохо получается. Мы зовем деньги, и они к нам приходят. Вот и решение всех проблем». Он тогда еще и не подозревал, насколько его предположение было близко к истине. Вот так и получилось, что лабрадора назвали Мани.
Прошло шесть недель, а мы все еще не знали, откуда взялся Мани. Да мне уже и не очень-то хотелось знать. Ведь если бы нашелся владелец, то Мани, наверное, пришлось бы отдать, а мне так хотелось, чтобы он остался с нами. Родители тоже очень привыкли к нему. В результате Мани остался жить с нами. Но в глубине души я все еще опасалась, что однажды к нам в дверь постучится его прежний владелец и заберет пса. Думаю, не стоит даже говорить о том, что мы с Мани уже успели стать лучшими друзьями.
Все началось через полгода после того, как Мани поселился у нас. Он действительно был очень добрым, терпеливым и сообразительным псом. Таких умных глаз я не видела ни у одной собаки. Порой я ловила себя на мысли о том, что он понимает все, что я говорю.
Все лабрадоры с удовольствием плавают, однако мне кажется, что никто не любил воду так, как Мани. Он не пропускал ни одного ручья и озера. Мне бы очень хотелось увидеть, как он будет плавать в настоящем море, где есть большие волны и песчаные пляжи. Но родители сказали, что об этом и думать нечего, потому что дела у отца на работе идут неважно.
По воскресеньям мы часто ходили на реку. Она была большая и немножко напоминала море. К тому же под мостом было очень сильное и опасное течение.
Не знаю, что случилось с Мани в тот день. Все утро он радостно бегал вместе со мной по двору, а когда мы пошли гулять, вдруг убежал от меня. Мы звали его и искали повсюду. Вдруг мы увидели, что он барахтается в воде и течением его несет к мосту. Я до сих пор не знаю, как он туда попал. Ведь он знал, что в этом месте входить в воду опасно! Между опорами моста была натянута сеть. В ней-то и застрял Мани. Его голову захлестывали волны, ему нечем было дышать. Голова все чаще скрывалась под водой.
Я должна была спасти его. Я не могла спокойно смотреть, как он тонет. Времени раздумывать не было, и я прыгнула в воду. Все произошло очень быстро. Меня тут же накрыло с головой, я глотнула воды и запаниковала. Вокруг была только грязная холодная вода, и я уже не понимала, где верх, а где низ. Потом в глазах у меня потемнело, и что произошло дальше, я не помню.
Позже родители рассказали мне, что я застряла в той же сети, что и Мани. К счастью, поблизости оказался
Меня привели в чувство, но некоторое время мне пришлось провести в больнице, потому что я должна была лежать.
Мани пришел в себя значительно быстрее и буквально не отходил от моей кровати. Он часами мог сидеть рядом и смотреть на меня. По его глазам было видно, что он все понимает.
Многие люди не знают, что собаки могут быть по-настоящему благодарны. Вот и Мани целыми часами смотрел на меня добрым и благодарным взглядом. Конечно, тогда я даже не догадывалась, что будет дальше…
Тем временем мне исполнилось двенадцать лет. Но ничего не изменилось. На море мы так и не поехали. Мои родители все еще переживали по поводу «экономического спада». По их словам выходило, что все наши денежные проблемы из-за плохой экономической ситуации. А когда я спрашивала, почему же тогда у родителей моей подруги Моники дела идут все лучше, то меня раздраженно обрывали. Настроение было хуже некуда. Мама время от времени говорила, что лучше бы мы не покупали этот дом. Мне казалось, что эти разговоры – пустая трата времени, ведь прошлого изменить уже нельзя. Кроме того, тогда бы у меня не было Мани.
И однажды произошло что-то невероятное. Как-то раз я решила заказать по телефону новые компакт-диски своей любимой группы. Я как раз увидела по телевизору рекламу, где был указан телефонный номер.
Я села к телефону и начала набирать номер. И вдруг услышала голос:
– Кира, подумай, можешь ли ты позволить себе такую покупку.
Я испуганно обернулась. Двери были закрыты. Я была в комнате одна. То есть рядом не было ни одного человека – лишь Мани лежал у моих ног. Может быть, мне показалось? Я снова взяла в руку телефонную трубку, которую бросила от испуга, и начала набирать номер. И снова услышала голос:
– Кира, если ты купишь эти диски, то потратишь все свои карманные деньги за месяц.
Передо мной стоял Мани, слегка наклонив голову в сторону. На мгновение мне показалось, что говорит он. Но этого не может быть! У меня внутри все похолодело. Я подумала: «Собаки ведь не могут говорить. Даже такие умные, как Мани».
– Когда-то все собаки умели говорить, но только не так, как люди. Потом у них эта способность пропала, а у меня осталась. – Мани внимательно смотрел на меня.
Я как-то видела по телевизору говорящего верблюда. «Но ведь то было кино, – размышляла я, – а это совсем не кино. Это же реальность». И тут до меня дошло: я просто сплю! Я быстро ущипнула себя за руку. Ой, как больно! Выходит, что не сплю.
Мани продолжал смотреть на меня. Затем я вновь услышала голос:
– Может быть, поговорим спокойно, или ты так и будешь щипать себя?
Не могу объяснить, но мне почему-то вдруг показалось совершенно нормальным, что Мани умеет говорить. Как будто мы беседовали с ним уже долгие годы. Только одно было странно: когда Мани говорил, пасть у него не двигалась.
– Мы, собаки, общались между собой эффективнее, чем люди. Когда мы хотели что-то сообщить друг другу, то мы просто обменивались мыслями, – сказал Мани. – Поэтому я знаю, о чем ты думаешь.