Манифест Маркиза

Конюхов Сергей

Зато эти мучительные переживания научили меня относиться к происходящему с иронией и скептицизмом. Что еще остается разумному существу, когда он не в силах противостоять силам природы и внешних обстоятельств.

Сожители в разговорах все чаще произносили слово «рынок». Он де скоро все отрегулирует, и мы заживем лучше прежнего. Видимо так они пытались оправдаться за свою глупую расточительность. Впрочем, вскорости мне представилась возможность познакомиться поближе с товарно-денежными отношениями. Да и на рынке я побывал неоднократно и сумел досконально его изучить.

***

Сожители решили гулять со мной по выходным. Для этого мне купили ошейник-шлейку

из мягкой кожи, красного цвета и такой же красный поводок, который пристегивался к шлейке карабином. Цвет мне понравился, но носить его я не собирался. С какого перепуга? Когда сожитель попытался надеть шлейку на меня, я быстро показал ему, кто здесь принимает решения. Он потом неделю смазывал царапины на руках и щеке йодом. К тому же эти предосторожности были явно лишними. Я не собирался никуда убегать во время прогулок. На земле вокруг нашего дома была разбросаны кучи мусора и бытовых отходов. Неужели они вообразили, что я буду ступать своими благородными лапами по всем этим нечистотам. К тому же в подворотнях было полно бездомных собак люмпенской внешности и прочих неведомых опасностей. В итоге было решено, что я буду гулять на свежем воздухе, сидя на загривке у сожителя. У его куртки был мягкий воротник, где я устраивался во время прогулок. Я ловко взбирался на его шею, принимал там удобную позу, и мы торжественно спускались к выходу из парадного.

Во время прогулки я всеми лапами держался за воротник, опасаясь упасть в апрельскую грязь, и смотрел по сторонам. Мы гуляли в небольшом скверике, где вокруг росли деревья и кустарники, обнаженные в это время года. Вдоль парковых дорожек стояло несколько деревянных скамеек, как правило, пустых. Детишки возились в песочнице в глубине сквера, и несколько мамаш с любовью и озабоченностью наблюдали за их неуклюжими игрищами.

Хорошо помню свое первое посещение рынка в апреле. Был теплый солнечный день, где-то щебетали птички, и я с сожителями чинно прошествовал на Преображенский рынок, благо он располагался недалеко от моего дома. Изобилие продуктов меня приятно удивило. Здесь были ряды, заваленные всевозможной снедью. Фрукты, овощи, зелень и еще много всякой всячины. Но больше всего меня привлек закрытый павильон. Там продавали мясо и молочные продукты. Как же восхитительно смотрелись огромные окорока, подвешенные на крюки и молочные поросята, выложенные на прилавок! А в другом конце зала продавали сметану и творог. Я даже заерзал в нетерпении на плечах сожителя, предвкушая сытный ужин сегодня вечером. И действительно, после долгих колебаний и торговли, сожительница купила полкило творога и банку сметаны, понятное дело для меня – любимого.

Ах, этот творог! Какой вкус, какой восторг! Запах молока и закваски. Куда там рисовой каше? Нежная масса облепляет мои вкусовые рецепторы, заставляя забыть обо всем на свете в момент вкушения этого чудесного яства. Несомненно, творог – одно из моих любимейших блюд. Вызывает чувство сытого удовлетворения и законной гордости. К тому же после творога очень полезно медитировать. Он нежно бурлит в моем животе, не давая уснуть, и вызывает в голове полезные воспоминания и размышления. Еще после творога полезно заниматься физическими упражнениями. С каким азартом я гонялся за теннисным мячиком после такого легкого перекуса! Сожитель часто играл со мной. Он подкидывал мячик и смотрел, как я ловко перехватываю его в полете. Что и говорить, молодость – счастливейшее время в жизни.

Кстати, именно после посещения рынка я впервые узнал о чудодейственной силе денег. Вот для чего они нужны. Для приобретения еды и других полезных вещей. Стало быть, без них – никуда. А значит, их должно быть много, чтобы чувствовать себя хозяином жизни.

Той весной мы еще несколько раз гуляли по рынку. Что помогло мне лучше изучить характеры обитающих там людей и природу взаимодействия их друг с другом. По выходным на рынке всегда шумно и многолюдно. Ряды с продовольствием и неугомонная

толпа, снующая посреди этого изобилия. Шумные, улыбающиеся торговцы и осторожные покупатели с озабоченными лицами. Люди осматривают товар, торгуются, пробуют и тут же отходят к следующему прилавку. Или наоборот, долго отсчитывают деньги, чтобы не дай бог не переплатить. Здесь на рынке я многократно наблюдал человеческие характеры. В момент торга или купли-продажи все они видны как на ладони.

Именно так я оказался втянутым в рыночные отношения. Что и говорить, это был бесценный опыт. К тому же время тогда было особенное. Только начал действовать указ о свободе торговли, и население с энтузиазмом окунулось в пучину товарно-денежных отношений. Мелкие спекулянты и рыночные торговцы никогда, ни до этого, ни после не были такими приветливыми и доброжелательными, как в ту радостную весну. Но наш народ не привыкший жить в условиях свободного предпринимательства, так и не смог утвердить эти правила навечно. Очень быстро все это куда-то улетучилось. Вновь народившееся чиновничество окрепло, взяло рынки в свои руки, и все в нашей стране пошло обычным порядком, как всегда.

А в ту весну продавцы на рынке всегда громко радовались, когда видели меня сидящего на шее сожителя. Они приглашали нас к прилавку, охотно гладили меня и предлагали свой лучший товар. Я безошибочно отличал мнимые показные восторги от настоящей радости некоторых людей, заигрывавших со мною. Эх, если бы еще и мои сожители могли бы также разбираться в этой братии, они бы смогли сэкономить кучу денег! Я часто старался оттащить сожителя прочь от лживых улыбок и направить его к другим честным торговцам. Правда, как правило, мои усилия оказывались бесполезными. Сожитель плохо разбирался в тонкостях человеческих отношений. Чего нельзя сказать о сожительнице.

Еще тогда, в девяносто втором я понял главный экономический закон, действующий на наших рынках и по сию пору. Товар у всех торговцев примерно один и тот же. Все эти фрукты и овощи привозятся сюда из теплых стран в одних и тех же контейнерах и вагонах. И поэтому на рынке надо выбирать не товар, а продавца. Выберешь честного, хотя, таких на рынке не бывает, или того, у которого ты сможешь пробудить интерес и симпатию, и тогда смело покупай нужный товар именно у него не торгуясь. В этом случае не получишь гнилье и тебя не обвесят.

Сожительница хорошо усвоила эти правила, и всегда затаривалась у одних и тех же продавцов. К тому времени я научился сидеть у нее на загривке, и мы ходили на рынок без сожителя. Надо сказать, что сожительница разбиралась в ведении хозяйства намного лучше сожителя. Она сама планировала покупки, распределяла деньги так, чтобы хватило до зарплаты, Всегда долго торговалась с продавцами, стараясь получить максимум товара за минимум вложений. В общем, превращалась в настоящую акулу бизнеса.

Но настоящим бизнесом сожительница занялась несколько позже. В биологическом институте, где она трудилась, зарплату не индексировали, и она вынуждена была искать себе другую работу. К тому моменту мне уже исполнилось десять месяцев, и мои ночные томления стали невыносимыми. В моей голове все отчетливей возникало непреодолимое желание непременно спариться с какой-нибудь милой самочкой кошачьего рода.

***

Так предопределила сама судьба, что совпали два этих, внешне никак не связанных между собой события: желание моей сожительницы найти источник доходов и мое желание продолжить свою династию. После недолгих размышлений сожительница решила зарабатывать на жизнь разведением котят, благо породистый кот-производитель нежно урчал в ее ногах каждую ночь. Я без колебаний согласился на эту ответственную и приятнейшую работу. Несколько дней она кому-то звонила по телефону и подолгу разговаривала о кошках. Примерно через неделю она принесла какие-то бумаги с печатями и долго трясла ими передо мной, приговаривая:

Конец ознакомительного фрагмента.