Манипулятор
Шрифт:
– Но где она?
– отвечал он на это.
– Где она?
– Я здесь, - слышалось совсем рядом, и мимо него проносились ее завораживающие глаза.
– Где ты?
– закричал он.
Стоявшие рядом с ним люди, тревожно перешептываясь, стали поспешно отходить в сторону. Музыка смолкла, танцующие исчезли…
Он побрел по аллее парка, пытаясь отыскать ее в толпе прохожих. Иногда ему казалось, что она идет впереди, – тогда он догонял идущую и окликал, но та не оборачивалась, а когда он брал ее за плечи и поворачивал к себе, то оказывалось, что это была вовсе не она. Иногда ему навстречу шла группа девушек, и каждая из
Блуждая по парку в полном отчаянии, он вышел на поляну. Было темно, и только над скамейкой, где сидела пара влюбленных, горел фонарь.
– Вот она, - проскрипело что-то рядом с ним.
– Кто?
– спросил он и обернулся.
– Твоя любимая, - прошумела береза и подтолкнула его вперед своими ветвями.
Ему показалось, что девушка, которую обнимал молодой человек, поманила его к себе.
Это была она!
Он кинулся к ней. Она ласково смотрела на него, потом медленно закрыла глаза и подставила ему губы для поцелуя.
– Любимая… - прошептал он и нежно поцеловал ее.
В то же мгновение резкая пощечина обожгла его лицо.
– Уйдем отсюда!
– задыхаясь от гнева, выпалила девушка, обращаясь к своему парню.
– Он, наверное, пьяный или сумасшедший.
Но тот отодвинул ее в сторону и мощным ударом кулака отправил его в нокаут.
Когда он очнулся, была уже глубокая ночь. Он встал и, превозмогая боль, побрел в гостиницу. Путь ему освещали яркие звезды летнего южного неба.
Войдя в номер, он включил свет и увидел ее, лежавшую обнаженной на кровати. Девушка молча смотрела на него призывным взглядом. Нагая, она была еще прекраснее. Безупречные линии ее тела, алебастровая кожа, ее поза - раскинутые руки, согнутые в коленях, и слегка раздвинутые ноги - пробудили в нем безудержную страсть. Он кинулся к ней, предвкушая сладостное ощущение близости. Девушка всем телом потянулась к нему, он уже успел коснуться ее кончиками пальцев, как вдруг она стала удаляться. Боясь вновь потерять ее, с отчаянным воплем он кинулся за ней. Бег был долгим и изнурительным, и он уже выбился из сил, но она все манила и манила его к себе, и ее губы шептали что-то чувственное и нежное, но он ничего не слышал. Вдруг девушка вскрикнула, слезы градом полились из ее огромных глаз и она, сжавшись в комок, словно устыдившись своей наготы, стала удаляться с быстротой падающей кометы, оставляя за собой звук, вызывающий у юноши чувство щемящей тоски. Он уже был не в силах преследовать ее, и через мгновение она превратилась в маленькую светящуюся точку в звездном ночном небе.
Он стоял на балконе. Луна ярко освещала кусты сирени и зеленый ковер газона. С высоты четырнадцатого этажа гостиницы был виден весь город. Огни в домах были уже погашены, освещались лишь одни улицы, переплетающиеся между собой как сеть паутины, все нити которой сходились в одну яркую точку, от которой он не мог оторвать взгляда. Вдруг из самого центра этой огненной точки что-то взметнулось ввысь и запорхало, рисуя в ночном небе узоры необычайной красоты. Это была огромная бархатисто-черная бабочка со светящимися магическими знаками на крыльях, изображение которых постоянно менялось.
В ней было что-то зловещее и одновременно завораживающее, что заставляло неотступно следить за ее полетом,
Бабочка подлетела к огромному кусту сирени и села на него, полностью накрыв крыльями с ярким узором, состоящим из больших и маленьких кругов, сочетание которых напоминало три шестерки. Она затрепыхалась, пытаясь вновь взлететь, но крылья ее потеряли силу, беспомощно повисли, стали тускнеть, и вот уже мрак окончательно поглотил бабочку вместе с ее необыкновенными крыльями.
Вдруг ему показалось, что он слышит зов возлюбленной.
– Ми-лый… - сладко пропел ее голос.
Он зажал уши руками, закрыл глаза и застонал от непереносимой душевной муки.
– Ми-лый!
– отчетливо донеслось снизу.
Он перегнулся через перила и увидел ее прекрасное лицо в кустах сирени. В огромных глазах отражался лунный свет, и она ласково манила его к себе.
– Иди ко мне, милый, иди, - шептала она, перебегая от одного куста к другому и сливаясь с ними.
– Где ты?
– в отчаянии закричал он.
– Я здесь, - прошептала она, разводя ветви сирени.
– Иди ко мне, я жду тебя, ну иди же!
– взмолилась она и вновь протянула к нему руки, которые теперь уже почти касались его лица.
– Иду, - прошептал он в ответ и ринулся вниз.
– Я иду к тебе… иду… иду… - повторял он, испытывая ни с чем не сравнимый восторг от полета и радость от предстоящей с ней встречи.
***
Сергей не любил вспоминать студенческие годы. Слишком много обид и разочарований было с ними связано.
В его группе был студент по фамилии Федоров - этакий рубаха-парень из глубинки, который, хотя никто его об этом не просил, взял на себя миссию борца за справедливость, защитника прав «униженных и оскорбленных» и по совместительству миротворца. Он с энтузиазмом кидался улаживать конфликты, которых, в сущности, и не было. Стоило одному студенту сказать другому что-то вроде: «Ну ты и тормоз», тут же, как черт из табакерки, неизвестно откуда выскакивал Федоров и разражался гневной тирадой:
– С какой стати ты его оскорбляешь? Ты хочешь сказать, что он тупой? А он, между прочим, ничуть не глупее тебя. Немедленно извинись!
И бедолага, несмотря на то что в их среде это была расхожая фраза, вынужден был извиняться, совершенно не понимая за что. Федоров дружелюбно похлопывал «оскорбленную» сторону по плечу со словами:
– Надо уметь за себя постоять, а то тебя не будет унижать только ленивый. Послушай, - как бы между прочим добавлял он, - я забыл в общаге кошелек. Займи до завтра пару сотен, а то я с голоду сейчас мел начну жрать.
Таким образом, походя, он занимал у «пострадавших» деньги, которые и не собирался отдавать.
Еще в первом семестре Федоров одолжил у одной из сокурсниц сто тысяч якобы для того, чтобы купить дорогое лекарство для тяжело больной матери. Прошло больше года, и, похоже, он вовсе не собирался возвращать деньги, несмотря на то что она неоднократно со всей возможной деликатностью напоминала ему о долге. Когда же терпение девушки лопнуло и она в присутствии одногруппников, бывших свидетелями этого займа, потребовала вернуть всю сумму в кратчайшие сроки, Федоров понял, что если он этого не сделает, то его репутации борца за справедливость придет конец.