Мания
Шрифт:
— В лаборатории, — чуть помедлив, отозвался Александр.
— Оставайся там. А еще лучше — держись на людях. Иди к охраннику или еще куда-нибудь на видное место. Я скоро приеду за тобой.
— Что случилось?
— Давай без вопросов. Это не телефонный разговор, — с этими словами Оранжевый бросил трубку. Еще несколько секунд он, бледный как смерть, стоял неподвижно, судорожно стискивая мобильник. Его губы чуть подрагивали от волнения, взгляд слепо скользил по комнате.
Ему было не привыкать видеть смерть, поэтому ужаса он не испытал. Не было и боли, какую испытывает человек, утратив кого-то особенно близкого.
Их уничтожили с дьявольским хладнокровием: одного за другим. Застали врасплох, не позволив даже защититься. Глядя на залитые кровью изуродованные тела, Оранжевый даже мог угадать последовательность убийства. Сначала Игоря, затем Марго, Валеру, Антона, Олега, Настю и наконец Ангелину. Беловолосая девушка, которая нередко сопровождала его, сейчас лежала у его ног: часть ее позвоночника была вырвана, голова неестественно повернута назад.
«Вот теперь-то ты переступил черту» — мрачно подумал парень, присев перед убитой. Прежние конфликты с Владом теперь показались не более чем мышиной возней. Охотники нашли "гнездо" и зачистили его — наверное, так эта победа звучала в устах "падальщиков". Влад долгое время пытался «исправить ошибку» своего отца, остановить распространение вируса, и наконец сумел обезглавить врага.
"Ты пожалеешь…"
В тот же миг Оранжевый вздрогнул. Что-то скрипнуло за его спиной, и он увидел в дверном проеме темный силуэт.
— Поболтаем? — раздался холодный женский голос.
Глава 18
Она вышла из темноты, высокая и стройная, словно высеченная невидимым гением и чудовищем одновременно. Длинные волосы были небрежно стянуты в высокий хвост, черная одежда обтягивала фигуру так, что почти не оставляла простора воображению. Вот только Оранжевый не оценил ее хищной красоты: он отметил лишь кровавые разводы на ее лице, глубокую рану чуть выше колена, бордовый шрам, «перечеркивающий левую ключицу».
— Ну давай… Поболтаем, — отозвался парень. В его голосе отчетливо прозвучали металлические нотки, столь несвойственные его веселому характеру. Взгляд сделался острым как лезвие скальпеля, сердце забилось чаще. Обычно он считал себя охотником, но сегодня у него словно выхватили «оружие» и публично назначили жертвой. Во всяком случае вся его семья была уничтожена: изуродованные трупы валялись повсюду поломанными куклами, неестественно выгнувшись и окончательно остыв. Он остался один, прекрасно понимая, что минуты его жизни уже сочтены.
От нее не убежишь: природа Lapis Philosophorum распорядилась так, что зараженные мужчины были сильнее женщин, но не быстрее их. И часто оказывалось так, что благодаря скорости мутант женского пола мог одержать победу, попросту «изловчившись».
— Какой-то ты не очень веселый, — холодно заметила девушка, не сводя с него настороженного взгляда. — Думала, хоть ты меня слегка позабавишь.
Несколько секунд Оранжевый молчал, пытаясь понять, зачем эта сука перебила его людей? И, главное, как?
—
— А с чего ты решил, что это я? — девушка вопросительно вскинула брови.
— Даже не знаю, — Оранжевый с наигранной непринужденностью пожал плечами. — Единственная выжившая, и к тому же перемазанная чем-то красным. Неужто кетчупом? Или это у тебя хобби такое — приходить на место убийства, раскрашенной под бешеную суку?
— Не приписывай мне чужие заслуги. Подумай логически, я бы одна тут не управилась.
— Кто знает, на что еще способны твои чудесные сыворотки… Еще недавно ты колола растительный яд, чтобы не сожрать ничего лишнего, а завтра возьмешься за адовую смесь из копыт суккубов и жабьих какашек, чтобы стать всемогущей. Ты даже одеваешься как…
— Шлюхам охотиться легче чем библиотекаршам, — усмехнулась брюнетка. — В Москве поразительно много мужчин со скромным интеллектом, но большим самомнением. И я оказываю услугу бедным женщинам, искореняя озабоченных идиотов… Впрочем, тебе ли судить по одежке…
С этими словами она смерила Оранжевого красноречивым взглядом, на что тот заставил себя весело ухмыльнуться. Сейчас у его ног лежали трупы товарищей, и он не знал, на что способна стоящая перед ним девица. Но ей не нужно об этом знать. Пусть думает, что все под контролем — быть может, именно поэтому он до сих пор еще жив.
— Я без понятия, кто это был, — чуть понизив голос, произнесла девушка, окидывая взглядом комнату. — Я пришла к тебе, чтобы присоединиться.
— Как удобно! Еще недавно ты обходила нас семью дорогами и плевала в нашу сторону… А тут пришла, и все разом сдохли. Ты как бубонная чума: грустная и одинокая, пока не доберешься до ближайшего села.
— С чумой меня еще никто не сравнивал… Я и так знаю, что пришла невовремя, но так получилось. Падальщики просто достали! Не дают и шагу ступить. Я даже начала убивать без разбору, чтобы заглушить голод и оторваться от них, пока до меня внезапно не дошло, что с каждым разом хочу все больше.
— Боишься растолстеть? — Оранжевый криво усмехнулся.
— Я хочу немного покоя, — устало ответила девушка. — Мне надо передохнуть и восстановиться. Я как загнанный зверь: куда ни сверну, всюду собаки. Они не нападают на группы, потому что слабее.
— Это ты верно заметила: Влад берет жертву измором. Жестокий сукин сын…
Девушка проигнорировала слова о Владе и продолжила:
— Когда я пришла сюда, Настя сказала, что ты уехал, и чтобы я пришла позже. Но я напросилась подождать здесь. Я не спала уже восемь суток… Мне разрешили прилечь на кухне. Проснулась от криков. Когда выглянула в гостиную, увидела, что все мертвы. А затем эта тварь напала на меня. Она была похожа на человека, но это не человек. И уж точно не «падальщик». Передвигалась, опираясь на руки, словно горилла. И атаковала не руками как мы, а зубами. Пасть на половину лица… Ничего уродливее в жизни не видела. А скорость… Господи, это что-то запредельное! Она набросилась на меня, отшвырнула к стене, а потом я услышала звук, похожий на свисток, и эта тварь метнулась к окну. Выпрыгнула с шестнадцатого этажа…