Манука Камардада
Шрифт:
— Ваша игра бессмысленна.
— Напишите мне все что я должна признять, и я подпишу. — Сказала Мин. — Надеюсь, суд учтет мое признание и мне дадут не больше сотни лет тюрьмы.
— Тебе дадут смертную казнь.
— Тогда все ваши допросы бессмысленны. Глупо спрашивать о чем либо человека, которому в лицо заявляют, что он сдохнет через два дня! — Мин еле сдерживала себя и уже перешла на рычание. — Так что иди отсюда по добру по здорову, пока я не превратила тебя в собаку!
В комнату вбежало несколько человек, и ее прижали к креслу. Мин еще раз дернулась, а потом успокоилась и затихла.
— Безмозглый идиот. —
Ее увели и закрыли с какой-то камере. Наступила ночь, и Мин заснула. Она проснулась от звука открывавшейся двери. В маленьком окошке все так же светили звезды. В камере горел тусклый свет и в нее вошел какой-то человек бывший на полторы головы выше Мин. Он закрыл за собой замок и Мин ощутив его мысли поднялась на ноги и вскочила на нары.
— Куда же это ты забралась кошечка? — Спросил он.
Мин прыгнула и налету разбила лампу. Она сбила человека с ног и тихо спряталась в углу.
— Эй, где же ты? — Проговорил он. — Мы так не договаривались.
— Хочешь поиграть с кошечкой? — Зарычала Мин. Человек ощутил страх от ее голоса, а затем взвыл, когда Мин пришлась когтями по его груди. — Я прекрасно вижу в темноте, так что убирайся, пока мои клыки не оказались в твоей шее!
Он ушел, а Мин вновь легла на кровать и заснула.
На утро ее вывели из камеры и отправили неизвестно куда на машине. Она предстала перед военным трибуналом.
Обвинение выступило с длинной речью, в которой звучали слова о шпионаже, о попытке обмана, о попытках притвориться сумасшедшей. После всей своей речи человек закрыл бумагу и произнес.
— На основании всего этого, а так же в связи с наивысшей опасностью, которую представляет эта женщина, я требую для нее смертного приговора.
— Слово предоставляется защите. — Произнес судья и появился какой-то маленький невзрачный человек, который не мог связать и двух слов. В конце он просил лишь смягчить приговор до пожизненного заключения, основываясь на отсутствии прямых фактов подтверждающих шпионские действия подсудимой.
Мин сидела за решеткой и уже несколько минут держала руку, давая знак судье, что хочет говорить.
— Слово предоставляется подсудимой. — Сказал судья. — Говорите.
— Я хочу добавить кое что к словам обвинителя. — Произнесла она. — Я убила сорок семь человек.
Вокруг послышались вздохи.
— Да. Я убила сорок семь человек. Убила и съела их.
— Я протестую! — Выкрикнул обвинитель. — Она пытается прикинуться сумасшедшей!
— Протест принят. — Сказал судья. — Подсудимая, если вы не прекратите говорить подобные вещи, я лишу вас слова.
— Хорошо. Я больше не скажу ни одного подобного слова. — Сказала Мин. — Я расскажу с чего началась вся эта история. Я имею в виду историю моего задержания и ареста. Я пришла в большой город. До сих пор не знаю как он называется. Один день я просто гуляла по улицам, а ночь провела на скамейке. Утром меня разбудил дворник своей метлой, а затем вызвал полицию.
— Я протестую! — Выкрикнул обвинитель.
— Я тоже протестую! — Резко проговорила Мин. — Я рассказываю то что было и всему этому есть свидетели!
— Продолжайте. — Проговорил судья.
— В полиции от меня требовали документы, которых у меня не было. Потом меня посадили в камеру, а оттуда отправили в психиатрическую лечебницу. Думаю, из-за того что я съела двух крыс.
— Я протестую! —
— Я их съела, и этому есть свидетель! — Проговорила Мин. — Он стоял за решеткой и блевал увидев это.
— Вы можете не заострять на этом внимание? — Спросил судья.
— Психиатр обследовал меня и принял за нормальную, а возможно, и за того самого шпиона, которого вы во мне увидели. Меня отправили на военныю базу и там допрашивали, пытаясь вытянуть признание в том что я шпионила в чью-то пользу. Там я и призналась, что прилетела из космоса. А что мне было делать, господа? Признаться, что я шпионила еще в чью-то пользу? Я не знаю других языков, так что я не могу ни в чем признаться. У меня просто нет доказательств эти моих признаний. Вы судите меня основываясь на пустоте. Я не совершила ни одного действия, которое могло быть квалифицировано как шпионаж. А все остальное, извините, настоящая туфта. Я считала, что надо мной смеются, приписывая подобные обвинения и так же смеялась над всеми, говоря что я прилетела из космоса. Мне было смешно. Но сейчас мне не смешно. Вы хотите меня убить. Убить самым натуральным образом. А это уже не смешно. И я не представляю на сколько чудовищным должен быть закон, по которому меня можно расстрелять за то что я посмеялась над какими-то начальниками из спецслужб. А теперь, вы можете судить меня. Мне остается только посмотреть на сколько справедливы ваши законы.
Мин замолчала.
— У кого нибудь есть вопросы к обвиняемой? — Спросил судья.
— У меня есть вопрос. — Сказал обвинитель.
— Я не буду отвечать ни на какие вопросы обвинителя. — Сказала Мин. — Они уже достаточно наспрашивались меня.
— Я хочу знать кто вы на самом деле? — Проговорил обвинитель.
— Я ведьма пришедшая из леса. — Ответила Мин. — Вы знаете мое имя.
— Это не ваше имя. — Сказал обвинитель и повернулся к судье. — Я хочу сделать дополнительное заявление для суда. Имя Мин Крылев принадлежит пришельцу из космоса, выловленному девять лет назад экспедицией рейдера Джегер. Этот пришелец уничтожил всех людей на станции, куда был доставлен, а затем был уничтожен сам. Эта женщина каким-то образом получила секретные данные об этом звере и назвалась его именем. Это и есть акт шпионажа. Данные об экспедиции Джегера находятся под высшим грифом секретности.
— Я имела доступ к этим данным еще восемь лет назад. — Сказала Мин.
— Это неправда! В наших данных нет никакой информации о вас.
— Найдите Гранда Ислина и Джеймса Сандера. Покажите им мою фотографию и они вам подтведят мои слова. Впрочем, судя по всему, кроме высшего грифа секретности есть еще сверхвысший и вам неизвестны все факты по этому делу. Так что постарайтесь. Наверняка вам скажут что Джеймс Сандер мертв. Возможно, он давно живет под другим именем, и вы его не найдете. А вот полковника Гранда Ислина вы должны найти.
— Гранд Ислин был убит три года назад. — Сказал обвинитель.
— Сожалею.
— Ваши слова некому доказать.
— Есть. Кроме Гранда Ислина меня видело еще на мало людей тогда. Впрочем, они так же могут отказаться от этого. Для вашего сведения, скажу, что мне известно почти все об этом деле. И кое в чем, даже больше чем тем, кто им занимался и занимается сейчас.
— Как это понимать?
— Как дополнение к обвинению. Пора готовить ружья для расстрела. Вам ведь совершенно не интересует это дело.