Манускрипт всевластия
Шрифт:
Инстинкт выживания наконец взял свое. Мэтью провел языком по ране, расширил ее, стал пить. На один краткий миг меня обуял ужас.
Его мертвенная бледность понемногу сменялась более живой белизной, но одной венозной крови было мало для исцеления. Надеясь, что он забудется и сам сделает очередной шаг, я на всякий случай снова нашарила нож.
Взглянув в последний раз на охотницу с ведьмой, я отдала все свое внимание мужу. Дерево, к которому я прислонялась спиной, послало через меня
Мэтью пил, а я его целовала. Запах моих волос, упавших ему на лицо, смешивался с запахом крови, его и моей. Он навел на меня отстраненный бледно-зеленый взгляд, будто не узнавая. Поцелуи отдавали моей собственной кровью.
Быстро и плавно — я не могла бы остановить его, даже если бы захотела, — он схватил меня за волосы на затылке, запрокинул голову, приник к горлу и выговорил удовлетворенно:
— Диана.
Вот как это происходит,думала я. Вот откуда берутся предания о вампирах.
Моя кровь придала ему сил и вызвала охоту отведать еще. Легкое чувственное прикосновение его рта к моей шее неожиданно возбудило меня, кожа онемела от капельки крови из его прикушенной нижней губы. Окрепшими вновь руками он сильно сжимал мою голову.
Только не ошибись,молила я про себя.
Миг спустя, после двух легких уколов, я испытала незнакомое ранее ощущение: Мэтью начал пить вожделенную артериальную кровь.
Сара отвернулась, не в силах на это смотреть. Эм без всяких опасений плакала на плече Маркуса.
Я вжимала Мэтью в себя, побуждая его пить еще и еще. Наслаждение, которое он испытывал, не вызывало сомнений — теперь я знала, как он жаждал меня и как стойко сопротивлялся.
Он вошел в ритм — моя кровь вливалась в него волна за волной.
Мэтью, послушай меня.Благодаря Герберту я узнала, что могу общаться с ним через кровь — меня беспокоило лишь то, что мои послания окажутся недостаточно внятными и будут сразу поглощены.
Он вздрогнул и снова присосался к моему горлу.
Я люблю тебя.
Он вздрогнул опять.
Это мой дар. Я в тебе, я даю тебе жизнь.
Он тряхнул головой, словно отгоняя докучливую мошку.
Я в тебе, я даю тебе жизнь.Мне становилось трудно формулировать мысли, трудно смотреть сквозь огонь. «Не волнуйтесь», — внушала я Саре и Эм. Маркуса мои останавливающиеся глаза не нашли.
Я в тебе, я даю тебе жизнь.
Медленно пульсирующее сердце готовилось к смерти.
Я не знала, что умирать так легко.
Глубокий
Чувство разлуки и сожаления.
И ничего больше.
ГЛАВА 38
Два мира с грохотом столкнулись внутри меня.
Что-то кольнуло правую руку. Запахло резиной и пластиком. Мэтью и Маркус спорили. Я лежала на холодной земле, запах гниющих листьев перебивал все прочие. Глаза были открыты, но их застилала тьма. Сделав усилие, я разглядела вверху голые ветки дерева.
— Попробуй левую руку, она уже взрезана, — говорил Мэтью.
— Нет. Ее ткани насыщены твоей слюной и больше ничего не впитают. Из-за низкого давления мне трудно найти вену на правой, но я найду, — отвечал Маркус с противоестественным спокойствием врача «скорой помощи», видящего смерть каждый день.
На лицо легли две макаронины, холодные пальцы потрогали нос. Я хотела стряхнуть их, но мне не дали.
— Тахикардия, — сказал голос Мириам. — Я введу успокаивающее.
— Никаких седативов! — рявкнул Мэтью. — У нее будет кома.
— Тогда успокой ее сам. — Пальчики Мириам с неожиданной силой придавили мне шею. — Не могу же я оперировать и одновременно держать ее.
Вверху ничего не происходило, а чтобы рассмотреть то, что творилось внизу, мне приходилось с неимоверным трудом ворочать глазами.
— Сделайте что-нибудь, Сара! — умолял Мэтью.
Надо мной появилось ее лицо.
— Колдовство вампирских укусов не лечит. Будь это возможно, мы бы не боялись таких, как ты.
Я начала уплывать в неведомый край, но Эм взяла меня за руку и удержала в собственном теле.
— Значит, выбора нет, — с отчаянием сказал Мэтью. — Я приступаю.
— Нет, Мэтью, ты еще не окреп, — воспротивилась Мириам. — Позволь мне, я сотни раз это делала. — Раздался скрежет — после нападения Жюльет на Мэтью я знала, что такой звук производит вскрытая вампирская плоть.
— Меня обращают в вампира? — спросила я.
— Нет, mon coeur, нет. Ты потеряла — отдала мне — почти всю свою кровь. Маркус переливает тебе человеческую, а Мириам занимается твоей шеей.
Это было для меня слишком сложно: мозги пересохли за компанию с глоткой и языком.
— Я пить хочу.
— Ты жаждешь вампирской крови, но не получишь ее. — Мэтью больно прижал мои плечи к земле, Маркус свел челюсти вместе, не давая мне открыть рот. — Ну же, Мириам.
— Не суетись, Мэтью. Я проделывала это с теплокровными задолго до твоего возрождения.
Мне разрезали горло, запахло кровью. Вслед за этим началась боль, жгучая и леденящая одновременно. Жар и холод проникали глубоко внутрь, опаляя мышцы и кости.