Маны – полные карманы!
Шрифт:
Задерживаться тут смысла не было, нужно было по-быстрому решить вопрос с ночной гостьей и проваливать.
К ней у меня особых претензий не было, и я готов был её отпустить, если пообещает не бросаться на меня. Вообще-то, я отпущу её в любом случае, ведь оставить человека одного, прикованным в пустой квартире, это значит обречь его на медленную и мучительную смерть. Я ни от чего не зарекался, и в принципе мог на такое пойти, но для этого тот с кем я это сделаю, должен очень сильно передо мной провиниться! Даже не хотелось думать, что именно такого он должен сделать.
Ночная гостья
Зрелище было не из приятных, но видали и хуже. Нужно быстрее это заканчивать, потому что общение с этой особой вряд ли доставит мне удовольствие.
— Доброе утро! — сказал я громко.
Женщина встрепенулась и уставилась на меня мутным взглядом, видимо, спросонья не понимая, где она, что происходит и кто я такой. Но воспоминания вернулись, она вся напряглась, а потом вдруг резко обмякла.
— Ты правда меня отпустишь? — спросила она на удивление спокойным и трезвым голосом, как будто бы это не она, как дикая кошка бросалась на меня ночью.
— Конечно, — кивнул я, — мне от тебя ничего не нужно. Я тебя связал, потому что ты была очень агрессивной.
— Ты убил Профессора? — неожиданно спросила она прямо в лоб.
— Да, — юлить не имело смысла, — он хотел держать меня в рабстве, а мне это не понравилось. Выбор был простой, или я, или он. Я оказался сильнее. Такова жизнь.
Когда я это говорил, я заметил, что женщина на слове «рабство» дёрнулась.
— Такова жизнь, — повторила она.
— Но тебе это знакомо не понаслышке, верно? — сказал я, пристально на неё глядя.
— Верно, — она опустила голову, волосы упали на лицо, и было не очень понятно, какие эмоции она сейчас испытывает.
— Он тоже держал тебя в рабстве, как и других? Очевидно, что я был тут не первым, — сказал я.
— Да, но не так, — выдохнула женщина, не поднимая головы.
— А как? — спросил я.
— Какая разница? — она вскинула голову, — я обещаю не нападать на тебя, я усвоила урок… да и ночью напала от неожиданности, это было очень глупо. Жест отчаяния.
— А что привело тебя в отчаяние? — спросил я.
— Какая разница? — вдруг огрызнулась она, — это были наши с Профессором дела. Я хотел от него уйти, но для этого мне нужно было забрать одну вещь. Я стучалась, он меня не впустил, и я подумала, что его нет дома и это мой шанс. А тут ты!
— Ну, стуком это сложно назвать, впрочем, ладно, мне без разницы, — я задумался, о чём её ещё спросить и может ли она дать мне какую-либо важную информацию. По всему выходило, что наша стычка была чистой случайностью, претензий у нас друг к другу нет, как и пересечения интересов, и можно просто разбежаться, не теряя больше времени на бестолковые разговоры.
— Так ты отпустишь меня? — спросила женщина, — я только возьму у него здесь одну вещь и уйду. Только одну вещь! А ты забирай всё, что захочешь, я ни на что больше не претендую.
— Что за вещь? — спросил я.
— Ну, какая тебе разница? — сжав губы, процедила женщина, — она важна только для меня, для остальных она вполне обычная.
— Мне просто интересно, — пожал
— Ну, ты же знаешь, наверняка знаешь, что бывает такое, что для тебя что-то очень важно. А больше ни для кого это ценности не представляет. Бывают же такие вещи, очень личные. Или как память о ком-то. Главное, что для других это пустяк, а для тебя великая ценность. Но ценность эта только для тебя… в данном случае для меня. Ты мог сделать со мной всё, что хотел, мог убить, но не стал. Я тебе не интересна и не нужна. Ты меня отпускаешь. Так какая тебе разница, что я возьму что-то из квартиры сдохшего профессора? — затараторила женщина.
— Ладно, ладно! — поднял я руки, — бери что хочешь, мне всё равно. Можешь хоть жить остаться в этой квартире, а то, похоже, ты на улице ночуешь… мне было просто интересно, что это за ценность для тебя такая, и я не собирался у тебя её забирать!
Я уже обыскал квартиру Профессора и взял всё, что меня заинтересовало. Трофеев было немного, но и не они были моей целью. Я бы всё равно не стал тут больше ничего искать, так что за какие-то тайные сокровища Профессора я конкурировать не собирался. Тем более, было видно, что для неё это, в самом деле, важно, а я же не изверг какой, чтобы лишать людей самого ценного, тем более, если эти люди вообще ничего не имеют, судя по её внешнему виду.
Я подошёл к деревянной букве Х, на которой была распята женщина, и на всякий случай продолжая внимательно за ней наблюдать, стал осторожно расстёгивать ремни. Сначала на ногах, а затем и на руках.
Видимо, чувствуя мою настороженность, она вела себя максимально сдержанно, терпеливо ожидая, когда я закончу.
— Жить здесь я бы никогда не стала, — сказала она, чтобы заполнить паузу, — плохое место! Ты знаешь, кем был Профессор?
— Манпиром? — спросил я.
— Да! Манпиром! — злобно сказала она, но злоба была обращена не ко мне, а к Профессору, — он держал тут людей, высасывая из них ману, пока они не умирали. Гиблое место! Плохое! Очень плохое!
— А на первый взгляд, вроде бы приличный человек, — сказал я, чтобы поддержать разговор, — наукой раньше занимался.
— Магия многих изменила, — сказала женщина, — и, к сожалению, в основном в худшую сторону.
— Может быть, тебе просто не везло с теми, кто оказывался рядом? — предположил я.
— Может и так, — неожиданно согласилась женщина, — наверное, я такая невезучая! — добавила она, плотно сжав губы.
Я закончил её отстёгивать, и сделал шаг назад. Она неуверенно переступила с ноги на ногу, растирая затёкшие запястья, и взглянув на меня, спросила:
— Можно?
Видимо, поняла ситуацию, кто здесь главный, и с кем не нужно ссориться, чтобы всё закончилось хорошо.
— Валяй! — махнул я рукой и не успел договорить это короткое слово, как она сорвалась с места и исчезла в коридоре.
Из соседней комнаты раздалась какая-то возня, что-то хлопнуло, и после этого раздался её крик:
— Сука! Где перстень! Перстень! — и крик перешёл в вой, а затем и в рыдания.
— А, вот оно в чём дело! — поднял я брови.
Достав из кармашка рюкзака намагиченную печатку, я отправился в ту комнату, где рыдала бедная женщина.