Маны – полные карманы!
Шрифт:
— Слышал я про это, — хихикнул профессор, — ну, чтобы беседа заладилась, давай, может, чайку попьём?
— Чайку? — удивился я. Я до этого чай больше года, наверное, не пил. А тут второй раз за день предлагают.
— Да, а что такого странного я сказал? — удивился, в свою очередь, профессор.
— Да ничего, — поспешил я его успокоить, — просто чай — это редкость. Давно не пил, вот и удивился.
— Ну, у меня или чай, или просто вода. Больше ничего нет. Да и чая уже последние запасы, — грустно сказал Профессор.
Мы расположились за столом на кухне, напротив друг друга.
—
— Это правильно, — кивнул я, — нужно договариваться на берегу.
— Я тебе рассказываю всё, что знаю, всё, что сумел выяснить, а ты заряжаешь меня маной под завязку, идёт? — спросил Профессор.
Вообще-то, озвучивать условия — это была просто формальность. Мы уже через Алису обо всём договорились. Точнее, она договорилась за нас и предложила готовый вариант.
— Конечно! — сказал я, — только есть одно маленькое но!
— Какое? — напрягся Профессор.
— Я очень хочу, чтобы сделка состоялась, вот только заряжать других людей, это дело непростое. К каждому нужен определённый подход, — сказал я.
— Да, я знаю, что Алиса заряжается, когда ты делаешь ей больно… интересный способ, ничего не скажешь! — и Профессор мне подмигнул.
— Вообще-то, я этого терпеть не могу. Если вы думаете, что мне нравится бить девушек, то очень ошибаетесь… к тому же это работает только с ней, — немного осадил Профессора, чтобы он там себе лишнего не напридумывал.
— Так что ты предлагаешь? — спросил Профессор.
— Я могу попытаться зарядить вас авансом, перед разговором. Надеюсь, что всё получится. Можно и так просто, наложением рук перекачивать ману. Но без особого индивидуального ключа это способ долгий и медленный. Но мы попробуем. Не ключ же искать? Его может и вообще не оказаться. С Алисой мы это случайно узнали. Схлестнулись просто на улице, повздорили, и мне пришлось её ударить в целях самозащиты. Я думал мне конец, потому что с фурией справиться практически невозможно, но после удара она вдруг застыла и начала блаженно улыбаться. А потом говорит: «Врежь мне ещё разок!».
— И ты врезал? — увлечённо спросил Профессор и опять облизал губы. Что-то с ним точно было не так.
— Если фурия просит ей врезать, лучше врезать, — сказал я, — потому что второго шанса может и не быть!
— А ещё говоришь, что девчонок бить не любишь! — сказал Профессор и противно захихикал, но тут же спохватился.
— Я дрался не с девчонкой, а с фурией, что представляет собой магическую сущность и является очень грозным противником. Но после того, как мы познакомились и подружились, она для меня стала человеком, причём женского пола. И вот её уже бить мне совершенно не хочется, — терпеливо объяснил я.
— Но она ведь по-прежнему осталась фурией? — попытался подловить меня профессор.
— Да, но теперь это дружественная фурия! Мне кажется, что мы застряли на этой теме, — решил я перейти, наконец, к делу.
— Хорошо! — тут же сказал Профессор и снова облизнул губы, — что требуется от меня?
— Ничего, — сказал я, — просто сидите на месте, не шевелитесь и постарайтесь расслабиться.
Профессор потряс плечами, расслабляя их, свесил руки вниз и закрыл глаза,
Я не был уверен, но до меня, кажется, дошло, почему Профессор именно так себя вёл. Дело в том, что не все умели распоряжаться маной правильно, даже если обладали магическим даром и могли освоить колдовство. Некоторые, почувствовав внутри себя эту волшебную и незнакомую энергию, начинали пытаться извлечь из неё удовольствие. Все по-разному. Так и стали появляться наркоМАНЫ, эротоМАНЫ, и другие МАНОзависимые. Частенько пороки меняли их до неузнаваемости, вызывая мутации и иногда даже потерю человеческого облика. Отчасти именно это было причиной того, что обычные люди отгородились от тех, у кого был магический дар. По этим изменившимся извращенцам они судили обо всех магах и считали, что все, у кого есть дар, со временем превратятся в подобных чудовищ. Но это было, конечно, не так!
Маги таких тоже не любили. Это как раньше алкоголи, валяющиеся возле метро, только ещё хуже. Те хоть физиологически оставались людьми, а эти со временем изменялись полностью.
Профессор был одной ногой там, другой здесь. Видимо, то, что раньше он занимался наукой и имел развитый интеллект, удерживало его от того, чтобы свалиться в порок окончательно и начать мутировать, но и победить свою зависимость он, судя по всему, не мог.
И тут возникал очень интересный вопрос, чем приторговывает с ним Алиса. Секс был, естественно, исключён. Во-первых, она бы на такое никогда не пошла, но самое главное не в этом. Главное было, во-вторых, а это то, что секс с фуриями невозможен в принципе, если тебе, конечно, дороги твои причиндалы. Если ты и выживешь после этого, то между ног вряд ли что-то останется. И это притом, что фурия будет не против. А если против, то до секса просто дело не дойдёт, она убьёт тебя раньше. В общем, в любом случае, ничего не выйдет. От них это вообще не зависит, так уж они устроены. Одним словом — фурии.
Алису я мог зарядить за считаные секунды через боль. Профессора же накачивать маной приходилось через узкий канал, и занять это могло целых полчаса. Был и ещё один нюанс. Чтобы зарядить Алису, я не тратил свою ману. В результате нашего взаимодействия она взрывным образом аккумулировала её внутри себя. Сейчас же я отдавал то, что у меня есть. И чем больше отдавал, тем меньше оставалось. Да, я восстановлю запас, недаром же я шаман! Но на это нужно время. Только бы разговор оказался не бесполезным. Ведь то, что я сейчас делал, на самом деле стоило очень дорого!
Но я щедрый, мне не жалко!
4. Магия этого мира
Профессор периодически облизывал губы и причмокивал. Я не стал делить процесс на части, а решил сразу авансом его накачать до макушки. Когда я закончил и убрал руку, Профессор вздрогнул и, открыв глаза, жадно и с сожалением посмотрел на мою удаляющуюся от него ладонь. Поняв, что процесс завершён, он откинулся на спинку стула с блаженной блуждающей улыбкой на губах.
— Я свою часть сделки выполнил, ваша очередь! — я тоже сел и откинулся на спинку.