Мао Цзэдун и его наследники
Шрифт:
С 16 по 21 июля 1977 г. в Пекине состоялся 3-й пленум ЦК КПК 10-го созыва, на котором и было закреплено новое руководство ЦК КПК. Работой пленума руководил председатель ЦК КПК Хуа Гофэн, который, по сообщению агентства Синьхуа, выступил на нем с «важной речью». С «важными речами», по сообщению этого агентства, выступили также заместитель председателя ЦК КПК Е Цзяньин и Дэн Сяопин.
Пленум принял постановление об утверждении Хуа Гофэна на посту председателя КПК: «Согласно прижизненному распоряжению Мао Цзэдуна, пленум единогласно считает, что Хуа Гофэн — достойный ученик и достойный преемник Председателя Мао Цзэдуна, выдающийся вождь и замечательный главнокомандующий».
По
Пленум принял постановление и об антипартийной группировке Ван Хунвэня, Чжан Чуньцяо, Цзян Цин и Яо Вэньюаня. Основная заслуга в разгроме «четверки» приписывается не только Хуа Гофэну, но и заместителю председателя ЦК КПК Е Цзяньину. Пленум постановил «навсегда исключить» из рядов партии всю «четверку», снять их со всех занимаемых постов.
Из числа других принципов, провозглашенных пленумом, обращает на себя внимание установка, связанная с идейной и организационной подготовкой XI съезда КПК. «Следуя указаниям Председателя Мао Цзэдуна „опираться на коллективный опыт и коллективный ум“, пленум в полной мере осуществлял принципы марксизма-ленинизма». Принцип коллективного руководства, который декларируется пленумом, правда, не очень-то сочетается с указанием на особое положение «мудрого вождя» Хуа Гофэна.
Во внешнеполитическом плане пленум подтвердил борьбу против «гегемонизма двух сверхдержав — Советского Союза и Соединенных Штатов», особенно подчеркивая необходимость «довести до конца борьбу против современного ревизионизма», центром которого объявляется КПСС.
С 12 по 18 августа 1977 г. проходил XI съезд КПК, на котором новое руководство укрепило свои позиции. С основным докладом на нем выступил Хуа Гофэн.
Одно из главных мест в докладе заняла, разумеется, борьба против «четверки», которая, по словам Хуа, явилась одиннадцатым в истории партии «крупным сражением между двумя линиями». Проводя аналогию между повергнутыми «леваками» и прежними представителями оппозиции, Хуа начисто игнорировал и различие позиции, и полное расхождение целей, которые ставили борющиеся силы на протяжении истории КПК. Достаточно упомянуть такие имена, как Ван Мин, Лю Шаоци и Цзян Цин, чтобы понять, в какой степени странно ставить их всех в один ряд. У Ван Мина это была борьба интернационалиста против национализма. Лю Шаоци боролся — робко и непоследовательно — против волюнтаризма и экстремизма Мао Цзэдуна; борьба Цзян Цин — это борьба за продолжение и углубление экстремистского курса и внутри, и вне Китая (если вообще можно дальше углублять этот беспрецедентный экстремизм).
Цифра 11 была употреблена еще в одной связи. Хуа Гофэн заявил, что «культурная революция» продолжалась 11 лет, что, наконец, она завершается. Для обоснования этой рискованной в условиях КПК формулировки он сослался на слова Мао Цзэдуна, будто бы сказанные еще в 1974 году, что после восьми лет «культурной революции» стране пора успокоиться и объединиться.
Итак, только сейчас завершается «культурная революция», начатая в 1966 году.
На XI съезде КПК Хуа Гофэн мимоходом заявил, что кампания критики Конфуция, которой в свое время придавалось такое огромное значение, была замаскированной атакой на Чжоу Эньлая и Е Цзяньина. Он с насмешкой говорил о попытке усмотреть современные параллели в героях романа «Речные заводи» и особенно резко высказался по поводу нападок на «эмпиризм» людей, которых клеймили как «каппутистов». Хуа Гофэн решительно высказался в защиту представителей «старой гвардии», которых не так давно обвиняли в оппортунистической идеологии. Правда, он все же признал, что в партии сохраняются «каппутистские тенденции», однако среди лишь незначительного числа людей.
На XI.съезде Хуа Гофэн утверждал, что Линь Бяо и представители «четверки» извратили разработанную Мао идею. Но какие уроки извлекаются из данной кампании, как надо относиться к ее целям и в каком соотношении находится новый этап с предыдущим — на все это не было дано ответов.
Хуа Гофэн выдвинул на XI съезде КПК восемь положении, «требующих исполнения». К их числу относятся:
1. Доведение до конца разоблачения и критики «банды четырех».
2. Объединение и укрепление партии, поскольку «четверка» подорвала партию как единый организм, а также внесла разложение в нее (!).
3. Укрепление руководящих органов партии на всех ступенях, поскольку в этих организациях «завелась гниль».
4. Правильное понимание идеалов революции, содействие развитию производства с целью превратить КНР в конце текущего столетия в могущественное социалистическое государство.
5. Успешное завершение революции в сфере культуры и народного образования, поскольку «лишь меньшинство интеллигенции» понимает марксизм и занимает настоящую пролетарскую позицию, выступает с патриотических позиций.
6. Укрепление государственного аппарата.
7. Укрепление демократии и принципа демократического централизма, поскольку «четверка» «растоптала демократию среди народа и в партии».
8. Проведение политики учета всех факторов и гармоничной кадровой политики — сочетания опытных и молодых работников, а также учета требований национальных меньшинств.
Внешнеполитическая часть выступления Хуа Гофэна не вносила никаких новых элементов в сравнении с теми, что провозглашались на официальном уровне после смерти Мао. Основной тезис в этой области сводился к неизбежности новой мировой войны, к которой якобы приведет соперничество между СССР и США. «Война — это продолжение политики, то есть продолжение мира. Мир — тоже политика», — процитировал Хуа Гофэн Мао Цзэдуна. Осталось неясным при этом, почему Китай не хочет утвердиться на платформе мирного «продолжения политики».
С докладом о новом уставе партии выступил маршал Е Цзяньин. В уставе усиливаются положения о внутрипартийной дисциплине, о более строгом подчинении низовых организаций вышестоящим.
XI съезд КПК закрепил, таким образом, линию, которая формировалась в последний период. Она исходит из необходимости преодоления последствий деятельности «четырех» в идеологических вопросах, в экономической и социальной политике. При этом обходится вопрос о том, что «четверка» полностью выражала установки и идеи Мао Цзэдуна. Эта линия в идеологии по-прежнему ориентируется на маоизм, во внутренней политике — на лозунг порядка и модернизации, а во внешней — целиком исходит из курса, который утвердился в период Мао Цзэдуна.