Маргарита и Мастер
Шрифт:
– Почему?
– Надоел, старый черт, ездит, ездит, и никак не сломается.
– Ну, я так и запишу, что вы не хотите быть рабом призрачных надежд на когда-нибудь хоть, я имею в виду Нобеля, плюс устали поклоняться:
– Идолам обмана, - как-то:
– А кому?!
– если даже собой не всегда доволен.
– Так пишу, как немногие, как-то мистер Достоевски. Но другим-то ведь это всё равно по барабану, ибо:
– Кто только их учил читать, так только:
– Лёва Толстый, - так он это делал по двоичной
– Она, слышь, там всё переделывает, а я только пишу.
– За что, да, бил, но редко, ибо поймать трудно:
– Чаю крепкого, бывало, - а это бывает каждые полчаса, - выпью за день ведра полтора, а она к вечеру, как Сервал - дикая, но прирученная кошка с приличным весом - скачет между дерев:
– Поймай, - да где там!
– А она еще кричит из-за дерева:
– Пить меньше надо!
Хорошо имение своё - опять отыграл в карты - никто не слышит, а то бы подумали:
– Опять пьет самогон, чтобы русским духом пахло, а этот домашний резидент букваря опять двадцать пять всё сделает по-своему, чтобы:
– Было чинно и благородно.
Тут поневоле начну пахать и сеять.
– А вообще, - продолжал Сори, - кстати вы записываете?
– А зачем?
– удивилась леди СНС, которая в принципе похожа чем-то на Софью, бывшую жену Лёвы.
– Я не знала, что вы придаете такое большое значение своим фантазиям.
– Фантазиям? Что значит, фантазиям? Если бы премию давали тому, что лучше пишет, практически, без слов, мне бы этих Нобелей складывать было некуда. А так надо специально не заниматься литературой, чтобы Её получить.
– Да?
– Именно, а вы хотите, чтобы я на Вы с Ней разговаривал?
И да, жаль, что Булгаков не написал всю правду, а именно:
– Не ждите ничего хорошего, пока сами всё и так не дадут.
– Вы имеете в виду, что он не написал точно:
– Когда же они ее дадут, пару запрещенных слов.
– СНС, кажется, произнесла их в уме, или это только ему показалось?
Войничу она разрешила принести свои картины:
– Пока пару-тройку, не больше, а Флорентийский можете не приносить, я сама за вас притащу.
– Я могу за вами заехать, если что: у меня есть тачка, только водить некому, вы умете?
– Слишком много предложений в одном предложении, я ничего не поняла.
– А вы понимаете только:
– Их либе дих?
– Вы надеетесь, что я уже развелась?
– Не то, чтобы да, но буду ждать.
– Вам лет-то сколько?
– Это не важно, говорят после штурма Дэкаркационной Стены все будут брать столько лет себе, сколько им надо по потребности.
– Да?
– А иначе, вы думаете, Одиссей был бы нужен своей Афине Палладе, а Пенелопе, в том числе, если бы не привез с собой суму полную самых разных возрастов.
– Пожалуй, мы можем после первого горячего открыть дискуссию на эту тему, - сказала она.
– На какую? Идти или нет и нам
– Я думала пока что только поговорить о вероятности приобретения одного или нескольких новых возрастов в случае ее взятия. И вы значит, так и предлагаете, прямо после банкета, ехать туда?
– Не думаю, что надо куда-то ехать.
– Сами, вы думаете, припрут ее сюда?!
– Да, и даже более того: Стена доходит до одного из кабаков Москвы.
– И до какого, вы думаете?
– Догадайтесь сами.
– До-до-эт-этого?! Ну, да, в принципе, куда ей еще деваться, как не опять туда, где, как говорится:
– Мы раньше устроили шашлыки на открытом огне и огненный пунш у всех в бокалах.
– Упертого Михаилом Козаковым большого лосося и очень большого осетра могут припомнить в этот раз.
– Возьмите с собой.
– Тогда точно кто-то должен заехать за мной вечером.
Глава 38
Тетя на этот раз успела приехать вовремя, так как получила посылку из бронированного стекла. А в ней:
– Костюмы Адидас - каждому.
Колбаса Столичная, Законсервированная, так как ни какие условия хранения ее не берут - обязательно портится - тоже каждому.
Хлеб замороженный и к нему полотенце для разморозки - тоже:
– Каждому.
Всё остальное только для избранных, как-то:
– Том Шекспира - Грейс, чтобы готовилась к трагедии.
– Том Пушкина - Коту Штрассе, чтобы успел подготовиться к экзамену по литературе на предмет вступления в ее Союз. Как он правильно и понял:
– В союз с литературой.
Самой Тете подписка на НЛО за последние три года - тоже сжалились, не прислали за последние пять или десять лет - чтобы сама способом интуиции нашла то место в ней, которое будет обсуждаться на банкете.
Ми Склифосовского - ничего, а жаль, несмотря на то, что:
– Иво здесь нет, - взяли бы себе.
Ану Молчановскому тоже - несмотря на то, что Грейс думала по любому:
– Взять себе, - так как посылка пришла не на адрес конторы Колыванова, а на этот барак с кухней по адресу:
– Ленин-Штарассе, Три, - который, похоже, только и был известен не только всему миру, но и нам в том числе.
Михаил Маленький получил специальное приглашение, как Гость, но с припиской:
– Незваный.
– И тоже посылку, с:
– Он решил никому не показывать с чем, так как в отличие от Тетиной - стеклянного небьющегося контейнера семь на девять - эта была завернута в непроницаемую для невооруженного глаза бумагу - хотя, возможно, уже совсем другую, по сравнению с той, в которой отправлялась.