Маргарита и Мастер

Буров Владимир Борисович

– Не могу.
– И знаешь почему?

– Почему?

– Сказать?

– Конечно, ибо иначе не надо было и начинать этот диспут.

– Одно из трех: либо есть хочу, либо выпить и закусить, или...

– Да, ясно, что значит твоё или: всё равно командовать хочешь на съёмочной площадке! Как говорится:

– Хоть кол на голове теши, а дайте поработать главным режиссером.

– Нет, не главным.

– Всё равно хочешь быть первым.

– Нет, нет, я подтвердил своё искреннее

эмбарго на голову, и считаю себя ногами.

Дядя Ваня обернулся, увидел Редисон Славянскую, уныло бредущую, как за непреодолимой, но невидимой стеной, и сообразил:

– Вовремя ты сориентировался.

– Она недоступна, - ответил Михаил Маленький, - тем более это Иуди. А вот та, да, моя.
– И он показал - чтобы не ошибиться - пальцем на фигуру, мелькающую среди могил.

– Кто это?
– спросил Дядя Ваня.

– Зачем тебе знать, ты голова, а что может она, так сказать, без основных орудий производства. Или ты забыл, что я Ноги, а ты только Голова?

– Нет, теперь вспомнил. Но.

– Что но?

– Но всё равно хочу принять участие в этих соревнованиях.

– А именно?

– Кто угадает исполнителя роли этой Марии Магдалины - того она и будет.

– Окей.

– Говори.

– Я?

– Хочешь, я скажу. Это - Грейс Келли.

– Теперь я? Это - ну, эта, как её?

– Кто? Мотя?

– Мотя? Жена Электрика?
– Но не успел Дядя Ваня сказать:

– Да, - как ясно увидел, что это сов-в-сем-м другая женщина.
– Кто это?

– Не можешь вспомнить?

– Щас, щас.

– Я засекаю время.

– Десять секунд и я отвечу. Это.

– Я начинаю считать: десять, девять, восемь, - и так досчитал до единицы, а Ваня так и не смог определиться в своём выборе, ибо дама мелькала между рябин, берез, и другой ольхи, всё время меняя свой образ приличия. В том смысле, что так не делается:

– Не дает узнать себя.
– А иногда Дядя Ваня просто не успевал вспомнить, кого видит. То вроде ясно, что это Алиса, так сказать:

– В стране Чудес, - а то простая Тётя из колбасного холодильника, даже Аллу Два узнал один раз, но увидев Кирстен Данст - так и не мог вспомнить, как следует, как её зовут. И неудивительно: леди спала большей частью одна, хотя и распространялись необоснованные слухи:

– Её держит в замке Молчановский.
– А в каком замке - так никто и не понял, ибо думали даже и вплоть до Замка Моррисвилль. И никто не догадался до простого замка с дужкой от собственного гаража. Тем более, их было не один, а два, и более того, даже:

– Три.
– Как это обычно и делается: два навесных - один задвижной. А тут было две задвижки, и как их отодвигать - было проблемой: то один не мог удержаться, и опять задвигался,

то другой не контачил и не хотел уходить назад в исходное положение. Тут даже если вы ее тасками на себе не раз по её пьянке из-за несчастной любви, и трахали в такси, несмотря на едва сдерживаемые смешки таксиста, которому она иногда задевала туфлей по голове - можно забыть, тем не менее имя. Звали бы Маша - Даша, - и то было бы легче.

– Ну, ты чего?
– спросил Михаил Маленький, - я считаю последний раз, и беру себе то, что мне и так принадлежит по праву.

Далее, кто это, и что достается второму?

А еще далее, Сирано на корабле со своими девушками.

Они сели на камень у могилы, Дядя Ваня вынул бутылку и передал Михаилу.

– Ты не будешь?

– После тебя, ибо: кто-то должен начинать.

Они успели сделать только по глотку, как эти дамы, мелькавшие среди каменных гробов:

– Явились - не запылились, - успел сказать Дядя Ваня, прежде чем проглотить уже налитые в горло сразу два глотка, как показал ему:

– Надо делать, - Михаил Маленький.

Но это были две Маши.

– Солома и Баллада.

Ребята решили сыграть в игру:

– Кто Глупее, и первым это высказал Михаил:

– Мы вас не знаем.

Дядя Ваня:

– Я люблю не таких креветок, как вы, несмотря на то, что понимаю: это шик, как высказалась откровенно одна Лариса Д. под музыку Вивальди.

– Возьми меня, - посоветовала ему Солома, - я толстая.

– Да, я с вами согласен, вы толстая, но недостаточно толстая, - ответил он. И добавил: - Толстая, как всё та же креветка.

– Да, - согласился Михаил Маленький, - и придать шик тебе может только смерть.

Она ответила:

– Я и есть смерть.

Дядя Ваня поперхнулся третьим глотком, который хотел сделать на спор с самим собой, так как Михаил отказался спорить, сославшись на то, что не может сосчитать все глотки точно, ибо для этого надо будет обнять Дядю Ваню за шею, а он не сможет тогда уже удержаться, чтобы не:

– Задушить его.

Глава 56

– Можете ли вы вывести нас отсюда?
– спросил Михаил Маленький свою - а это оказалась Соломенная Шляпка.

– Я могу, но не насовсем, - ответила девушка, улыбнувшись.

– А если насовсем?
– спросил со свой Из-За Могилы Дядя Ваня, придержав платье девушки - Гусарской Баллады - чтобы не трепыхалась раньше времени.