Маргаритки в раю
Шрифт:
Он подумал, что если бы она могла прочесть его мысли, то не стала бы столь уверенно утверждать это.
— Потому что я полицейский?
— Потому что я тебя знаю. Знала раньше, — поправилась она.
— Десять лет назад… — Он был заворожен выражением ее глаз, возникало ощущение, что она ждет чего-то, он только не понимал, чего. — Не верится, что прошло столько времени. Когда я в последний раз видел тебя, ты была такая юная, а сейчас… Посмотри на себя — ты стала красавицей.
—
— Мы ведь даже толком с тобой не поздоровались. По-настоящему.
— По-настоящему нет, — кивнула она, улыбнувшись уголками губ. — Не поздоровались.
Неторопливым движением он привлек ее к себе. Чтобы обнять по-братски.
Это оказалось большой ошибкой, и его тело тотчас сигнализировало об этом. Ударом, шоком, сотрясением! Ощущение тепла ее тела, плавных его изгибов вытеснило из головы все остальное.
— Твоя рана…
— Все в порядке, — заверил он.
Девушка кивнула и, приподняв голову, закрыла глаза. Ее тело отозвалось помимо воли, потянувшись вперед в ожидании поцелуя…
Стоп. Нет. Никаких поцелуев. Что он делает? Господи! Зак резко отпрянул.
У Ханны вырвался слабый возглас разочарования.
Как это могло случиться? Не может быть такого. Не может он ее хотеть. Она — лучшая подружка его младшей сестры. Она — младшая сестра его лучшего друга!
— Спать, — выговорил Зак, хотя и не так твердо, как хотелось бы. Однако — проклятье! — он был заведен не на шутку!
Он чувствовал, что прямо-таки умирает от желания.
— Да, спать. — Смущенно кашлянув, девушка отодвинулась, потом неуверенно оглянулась на свечи. На лице у нее было написано страдание. — Я спущусь вниз, — проговорила Ханна, переводя дыхание. — Принесу постельное белье для кушетки. Ты располагайся… чувствуй себя как дома.
Это будет нелегко, при сложившихся обстоятельствах. Теперь вряд ли заснешь, думал Зак.
— Могу я принять душ? — Ему просто необходим душ, причем холодный, очень холодный.
— Все, что пожелаешь. — Со сверхъестественной быстротой, словно спеша на пожар, Ханна метнулась к двери.
Зак быстро ополоснулся и растерся полотенцем. Если он немедленно не ляжет, то попросту упадет. В глаза, будто песка насыпали, мышцы дрожат от усталости. Он повесил полотенце и тут же выругал себя.
Привыкнув спать нагишом, он даже не позаботился достать из сумки смену белья.
Сумку он оставил… где же? У двери. Не переставая зевать, Зак снова снял с крючка полотенце, обмотал вокруг бедер и на цыпочках вышел из ванной, надеясь, что Ханна уже пришла и спит.
Свет был выключен — значит, Ханна уже улеглась. Зак пробирался в темноте, стараясь не шуметь, да так усердно старался, что споткнулся и полетел на пол, едва не угробившись
Сдержав готовое вырваться проклятье, он поднялся на ноги, только уже без полотенца, которое осталось на полу. Зак наклонился и стал шарить под ногами, но проклятая тряпка никак не находилась. В конце концов, он двинулся дальше без полотенца, потому что, стоя голышом посреди комнаты как полный идиот, начал потихоньку замерзать. Добравшись ощупью до двери, он снова наклонился в поисках сумки, которую так неосмотрительно бросил.
Когда наконец он закинул ее на плечо и осторожно выпрямился, его ослепил внезапно вспыхнувший свет. Зак инстинктивно поднял руку к глазам и в ту же секунду услышал приглушенный испуганный вскрик.
Это Ханна ахнула от изумления.
Она стояла у выключателя, по-прежнему полностью одетая.
— Ну вот, теперь ты меня испугал, — прошептала она.
Разинув рот, она глядела на него огромными, широко распахнутыми глазами.
— Э… Ханна…
— Что?
Зак держал вещевой мешок прямо перед собой, наподобие щита.
— Не могла бы ты потушить свет?
Взор ее так и прилип к его сумке.
— Ты совсем раздет…
Еще бы.
— Я в темноте уронил полотенце… забыл взять белье и… Проклятие, почему ты еще не в кровати?
— Я не лягу в кровать, ты — гость.
Взгляд ее был по-прежнему нацелен в одну точку и все так же полон самой жгучей недосказанности. Еще секунда такого взгляда — и весь эффект от холодного душа будет сведен на нет.
— Ханна.
— Ммм? — рассеянно промычала она.
— Свет.
— О! — Она потянулась было к выключателю, потом остановилась. — Если я погашу, как ты найдешь дорогу?
— Ничего, справлюсь, — заверил он сквозь зубы, выдавив бодрую улыбку.
— Ты ушибешься. Лучше я просто закрою глаза. — Что она тотчас и сделала.
— Отлично. — Зак опустился на корточки за своим упавшим полотенцем, но, прежде чем успел его поднять, глаза Ханны неожиданно распахнулись.
— Ханна!
Она закусила губу и продолжала поедать его взглядом, при этом отнюдь не походя на терзаемого совестью человека.
— Я только хотела сказать, что кушетка слишком мала. Ты будешь всю ночь упираться головой или больным боком, а то еще упадешь на пол или…
— Ну, хорошо! — Зак готов был согласиться на что угодно — лишь бы она выключила свет или закрыла глаза. — Пусть будет кровать. Только закрой же, наконец, глаза!
— Ура! Наша взяла! — воскликнула она радостно.
Подобрав с пола полотенце, молодой человек прикрылся им, как мог, взял рюкзак и направился к спальне.