Марго, или Люблю-ненавижу
Шрифт:
На Алексе вспыхнул свитер, я заметалась, не зная, кому раньше нужна помощь – ему, сдирающему с себя горящую одежду, или же Мэри, с неожиданной для ее состояния прытью выскочившей из комнаты.
– Верни! Верни ее, Марго, слышишь?!
Я кинулась за Мэри и едва не наступила на нее, лежащую без сознания на лестничном пролете.
– Мэри! – Я упала на колени рядом с ней и принялась тормошить. – Мэри, что с тобой?
– Не тряси ее. – Алекс вышел из спальни и присел рядом со мной. – Ты знала, что она беременна?
– Что?! Как… беременна?
– Марго, ну не от тебя ведь.
– Как ты можешь… что за шутки в такой момент?! Вызови врача!
– Уже.
Он поднял Мэри на руки и унес в спальню, уложил на кровать и сел рядом. Я тоже пошла туда, прислонилась плечом к косяку и наблюдала за ними.
– Алекс… когда же вы успели?
– Что? Как это – успели?
– Ну…
– Марго! Ты в своем уме? – в голосе прозвучало искреннее негодование, и я совсем растерялась – мне казалось, что это весьма логично. Господи, девочка моя…
– Я не понимаю, – донесся до меня сквозь какую-то пелену голос Алекса. – Я не понимаю – ты о чем думала? Как ты могла? Как ты посмела вообще?
– Да уйди ты! – вяло отбивалась пришедшая, оказывается, в себя Мэри. – Не слишком обуглился, нет? А жалко…
– Да я не про то! Я про ребенка – как ты посмела, Мэри?
– А ты-то тут при чем? Это мое дело!
– Ты живешь в моем доме! – отрезал он. – Я отвечаю за вас обеих! И я еще разберусь, кстати, где постоянно пропадает Марго!
Ого… это еще зачем, интересно? Пора вмешиваться…
– Алекс…
Он обернулся ко мне так резко, что я вздрогнула:
– Так, молчи. Устроили мне тут!
Неизвестно, чем закончился бы этот гневный монолог с обличительными выпадами, но, к счастью, приехал доктор.
Мы с Алексом ушли вниз, сели у камина и приготовились ждать.
– Так ты говоришь, – не выдержала я, – что ты ни при чем? Тогда с чего ты разговаривал с ней таким тоном, словно имел право решать судьбу Мэри и ее ребенка?
– Марго, я уже все тебе сказал. Моего слова недостаточно? – Он смотрел в камин и думал о чем-то.
Его слова мне было достаточно… Непонятно другое – тогда почему он кидался такими обвинениями и с такой злостью разговаривал с Мэри? Сверху спустился доктор, аккуратно покашлял, обращая на себя наше внимание:
– Она уснула. Все в порядке, но я бы понаблюдал. Если честно, давно уже не видел криминального аборта, думал – такого и нет в природе. Оказывается, ошибся.
Страховки у Мэри, разумеется, не было, пришлось решать все с помощью хрустящих зеленых бумажек – иначе доктор еще и в полицию бы сообщил, а нам только этого и не хватало. Пока Алекс провожал его, я поднялась наверх.
Мэри спала, раскинувшись на кровати. Я подумала, что надо бы сменить постельное белье, но не будить же ее для этого. Ничего, потом…
Внезапно Мэри открыла глаза – так, как делали это куклы в нашем советском детстве – хлоп-хлоп, взгляд бессмысленный, ничего не выражающий, только ресницы вверх-вниз, – и произнесла абсолютно ясным голосом:
– Ну, вот и все, Марго. Вот и все.
Эту
– Мэри… скажи мне…
– Если ты думаешь, что между мной и Алексом было что-то, то я тебе в стотысячный раз говорю – нет. – Мэри сомкнула ресницы и замолчала.
– Я не об этом… хотя и об этом тоже… – Я уже и сама запуталась и не понимала, чего хочу от нее. – Мэри, зачем ты сделала это?
– Я не собираюсь тебе отчитываться, Марго. Все, что было нужно, уже рассказал твой драгоценный Алекс. И хватит об этом.
Она отвернулась от меня и, кажется, снова уснула. Я посидела рядом какое-то время, посмотрела на то, как мерно дышит во сне Мэри, осторожно поправила ее волосы и пошла к себе.
В спальне Алекса горел свет – узкая полоска пробивалась из-под двери. Я нерешительно взялась за ручку, но потом поняла – нет, не могу, не надо. Он четко сказал – больше не приближайся, сама все убила. Наверное, впервые в жизни я захотела поменять что-то в своей жизни, вернуть ту ночь, послать к черту Лео – только чтобы войти в свою комнату, заваленную тюльпанами. И обнаружить там улыбающегося Алекса. Поздно…
Он словно почувствовал – распахнул дверь и удивленно уставился на меня:
– Ты что-то хотела?
– Поговорить… – Я мучительно искала тему для разговора, чтобы просто побыть рядом с ним, послушать его голос.
– О чем?
– О Мэри.
– Заходи. – Алекс чуть посторонился и впустил меня.
Я хотела сесть на кровать, но потом передумала и опустилась в большое мягкое кресло у окна. Алекс лег поперек кровати и усмехнулся:
– Видишь, Марго, всегда есть тема – да? Мэри не даст умереть в гробовом молчании. Ты что же – снова будешь обвинять меня в связи с ней?
– Ой, перестань… Я знаю, что ничего не было. Но тогда я не понимаю – почему ты так напирал на нее? – Я провела руками по подлокотникам, обитым белой кожей, – прикосновение к этому материалу вызвало почему-то неприятную ассоциацию, и я поспешно скрестила руки на груди.
– А ты считаешь, что она поступила правильно? Она убила ребенка, Марго.
– Алекс… ей только этого не хватало сейчас – ребенка от наркомана!
– Ты уверена, что дело в этом Стасе? Она сама тебе сказала?
– Да что говорить-то?! Я ее знаю – вряд ли был еще кто-то!
– Все равно она не должна была, – настаивал Алекс, и я внутри была с ним согласна. Однако рожать от наркомана я тоже не стала бы.
– Успокойтесь. Если бы это был твой ребенок, Алекс, поверь, я не избавилась бы от него, – раздался вдруг в дверях голос Мэри, и мы оба вздрогнули.