Марго – светлый вампир
Шрифт:
– Каким образом? Она была в это время на улице.
– Странно. – Дракула потер скулу. – Второй месяц ее не могут найти. Впрочем, не особенно и ищут.
– Она так важна, мой господин?
– Очень.
– Любого человека можно найти, если он жив, – уверенно заявила Мина. – Земля – не такой большой Мир.
– Просто найти – недостаточно. Надо, чтобы она сама пришла к нам.
Маргарита,
После того, как Маргариту осмотрели в медпункте, помыли в бане и выдали сырую, пропаренную одежду, ее проводили в жилой блок. Санитарный блок по правилам находился далеко от жилого, шли не торопясь. Накрапывал противный холодный осенний дождик, плиток в дорожке не хватало и две пожилые женщины, несущие впереди девушки бак с постиранным бельем, матерились, проклиная работу, директора и своих мужей. Маргарита смотрела прямо перед собой, стараясь не попасть ногой в лужи на месте недостающих плиток. Сильный ветер легко подхватывал капли дождя, забрасывая их под одежду, так что казалось, что дождь идет не сверху, а откуда-то сбоку. Да и какая одежда – серая юбка, блузка, ватник – все старое, заношенное. Ботинки, правда, неплохие – армейские, высокие, с толстой подошвой. Через плечо – брезентовая сумка с нехитрым скарбом – белье, немного еды.
Старое кирпичное двухэтажное здание со следами многочисленных ремонтов на фасаде неожиданно вынырнуло из-под водяной завесы – они пришли. За несколько месяцев скитаний по детдомам Маргарита научилась безошибочно определять, кто и что перед ней. Это место, кажется, еще не такое плохое. Перезимует, а потом все равно убежит. С этими мыслями она переступила порог спальной палаты. Два ряда железных панцирных кроватей, часть – двухъярусные. Посередине – дорожка из больших кафельных плиток. Стены закрашены почти до потолка синей краской и завешены многочисленными плакатами еще с советских времен.
Сейчас вечер, время перед ужином, в спальне находиться можно, но сидеть на кроватях, а тем более – лежать – нельзя. Тем не менее, в дальнем углу сидят несколько девушек и играют в карты. Заметив новенькую, одна из них встала и подошла к Маргарите:
– Привет! Я – Наташка. Как тебя зовут?
– Маргарита.
– Фамилия?
– Безфамильная.
– Как это "без фамилии"? – девушка засмеялась.
Одета она была, как и Маргарита, в форменные юбку с блузкой, но одежда новая и глаженная. Кроме того, поверх натянут темно-синий мужской свитер. Волосы собраны в "хвост", лицо можно назвать красивым, если бы не темно-красные бугры – следы то ли оспин, то ли старых прыщей.
– Это моя фамилия. Маргарита Безфамильная.
– Во прикол! – девочка засмеялась. – Слышь, Тань? – Она повернулась к кровати, где остальные три девушки отложили карты, прислушиваясь к разговору.
Та, которую Наташка назвала Таней, встала и подошла
– Безфамильная, говоришь? – криво улыбаясь, сказала она, то ли спрашивая, то ли утверждая. – Меня зовут Кобла и я тут главная, ясно?
– Ясно, – тускло ответила Маргарита. "Похоже, начинается "прописка", – подумала она, – надеюсь, без фанатизма". В "актив" девушка никогда не лезла, но и унижать себя не позволяла.
– Раз ясно, показывай, что ты нам принесла. – Таня потянулась к сумке.
– Это мои вещи, – сказала Маргарита, отодвигаясь.
– Смотрите, у нее есть "ее вещи"! – Кобла загоготала. – Слышь, чувиха, тут нет ничего "твоего". Тут все общее, а значит – мое. Усекла?
Маргарита промолчала и отдала сумку. Таня высыпала ее содержимое на кровать и фыркнула:
– Вот фигня, ничего стоящего. Ты откуда вообще, деффка, не с воли разве?
– Я с пересыльного детдома. Месяц там держали за побег.
– А, ты еще и бегаешь…
Еще одна девушка, до сих пор не участвующая в беседе, подозвала Таню. Та подошла к ней, и они перекинулись парой фраз. Потом Кобла вернулась к Маргарите и сказала:
– Ладно, Светка думает, что ты стоящая чувиха… но это мы посмотрим. А пока твое место – вон та кровать. – Она показала палкой на одну из кроватей, ничем не примечательную, как и все остальные, аккуратно заправленную темно-синим одеялом. И она отвернулась к четвертому члену этой разношерстной компании – красивой маленькой девочке одетой, словно куколка.
Маргарита собрала содержимое сумки и пошла к своей кровати. Пока она занимала место, в палату хлынули остальные девушки. Маргарита среди них была самой младшей, остальным – от тринадцати до пятнадцати лет. Рядом с ней, в соседний проход между кроватями, забежала юркая девчушка. Она что-то кинула в тумбочку, сунула руку за батарею, вытащила кусок засохшего хлеба, отломила кусок и протянула Маргарите:
– Я – Блашка, – представилась она. – Ужин через полчаса, но есть хочется всегда. – Она засмеялась.
– Маргарита. Спасибо.
Она откусила хлеб. Последний раз ела утром, а в сумке – только полбуханки "чернухи", плохого черного хлеба, недаром от него брезгливо отвернулась Таня-Кобла.
– Смотрю, тебя неплохо "прописали", – продолжила ее новая подруга.
– А как "плохо"?
Блашка махнула рукой в пару двухъярусных кроватей около входа.