Марготта
Шрифт:
Кусты возле тропинки раздвинулись, и между ними протиснулась хрупкая фигурка в черном дорожном костюме.
– Тьяра? – Еще немного, и у начальника внешней стражи отвалилась бы челюсть.
– А что, я не человек, что ли? – возмутилась девушка. – Это ты, папочка, сволочь редкостная. Приехал, домой даже не зашел, любимую дочь не проведал, схватил эту эльфу и опять куда-то удрал. И еще скажи, что я радоваться этому должна! Я, между прочим, еще и злиться умею. И ругаться. И именно этим сейчас и буду заниматься, потому что все знаю!
– Что знаешь?
–
– Некромантка, – уточнила я. – Специалистка по мгновенному умерщвлению живых и долговременному воскрешению мертвых. Пока еще, конечно, не специалистка. Но ругаться с ней зазря все равно не советую. Как она ловко того бандюгана замочила, а?
Хозяин оглядел нас помутившимся взглядом.
– Дети, вы меня в гроб вгоните.
И, не дожидаясь наших искренних заверений, что у нас такого и в мыслях не было, рухнул в обморок.
– Чего это он? – удивился Кьяло.
– Перенервничал, наверно, – предположила я, доставая фляжку с водой. – Все болезни от нервов, это даже Глюку известно. А ты знал, что он собственную жену… того… прибил?
– Ну слышал вообще-то. Хотя честно говоря, не совсем верил.
Тьяра забрала у меня фляжку, отпила глоточек, а остальное выплеснула на отца. Мужчина зашевелился, но глаза открыть так и не соизволил. Хотя, по-моему, уже давно пришел в себя.
– И я пыталась не верить. Но он-то думал, что я совсем ничего не подозреваю. Да и сам хотел забыть, наверно. Поэтому в город из замка и переехал. Вместе со мной. Чтоб ничего не напоминало…
– Из какого замка? – удивилась я.
– Из нашего родового замка. Мы же потомственные дворяне. Князья. И мама тоже дворянкой была, только не из Предонии, а из Альсоро. Эх, придется его женским методом в себя приводить. – Девушка запустила руку в декольте, вытащила оттуда маленький флакончик из цветного стекла и поднесла к носу Хозяина.
Глава внешней стражи сморщился, мотнул головой и чихнул, одновременно распахнув и глаза, и рот.
– Ну наконец-то, – проворчала Тьяра, убирая флакончик на место. – А теперь можно вас всех попросить об одном ма-а-а-аленьком одолжении, а? Можно? Тогда заткните уши, а лучше вообще отвернитесь. Мне просто необходимо повизжать! И лучше громко!
– Чую, это надолго, – вздохнул Кьяло, покорно отворачиваясь. – Да, кстати, пока не забыл. Я чего приехал-то?! Ты же рубашки забыла.
Мое чистосердечное «спасибо» не состоялось по техническим причинам – за переливчатым визгом его просто-напросто никто не услышал.
Дождь явно решил взять нас не качеством, а количеством. Всю тропинку размыло, и кони шли, увязая чуть ли не по колено. Больше всех возмущался Глазастый, ведь ему приходилось везти двойную ношу – меня и Хозяина. Конечно, было бы гораздо логичнее посадить на одну лошадь двух самых легких, то есть меня и Тьяру, но наше
Разговор не то чтобы не клеился, скорее, вяло тянулся, как просроченная ириска, полежавшая денек на солнцепеке. Кьяло уверял, что поехал за нами только ради того, чтоб отдать мне рубашки (на вопрос Хозяина о том, откуда взялась вторая, кружевная, мы переглянулись, но тактично промолчали). У Тьяры не было даже такого благовидного предлога – она банально обиделась, что отец не зашел домой поздороваться, и бросилась в погоню, преисполнившись праведного гнева.
Отправлять эту парочку обратно в город было, во-первых, бесполезно, а во-вторых, небезопасно. Причем для кого именно небезопасно – для них (все-таки через лес скакать, а уже стемнеет скоро) или для нас (как обидятся, да как разорутся), – так и осталось тайной.
А Глюк вообще опять спал, перечеркивая громким посапыванием любое желание с ним поболтать. Причем спал он не где-нибудь, а на плече у Хозяина, совершенно игнорируя тот факт, что он все-таки мой крыс.
Есть хотелось жутко, но я геройски терпела, дожидаясь обещанного привала. А привал упрямо сдвигался во времени по причине дождя – перекус на ходу моих спутников почему-то не вдохновлял. Надо, мол, цивилизованный костер развести, воду вскипятить…
Но солнце, проглядывающее из-за сплошной пелены туч с интенсивностью полудохлого светлячка, уже клонилось к закату, а погода и не думала улучшаться. Я уже в красках представила себе все перспективы ночевки под дождем с обязательной последующей простудой, перетекающей в двустороннюю пневмонию, когда…
– Вот она! – воскликнул Хозяин, выдергивая у меня из рук поводья и направляя Глазастого куда-то влево.
– Кто? – хором спросили все. Даже Глюк заинтересованно приоткрыл глаза.
– Да Пещера же!
– Какая еще пещера? – Мы опять проявили редкостное единодушие.
– Не просто пещера, а Пещера.
– Что, та самая? – восхищенно прошипел Кьяло. – Там же духи! И вообще нечисть всякая!
– Да нет там никаких духов. Я, по крайней мере, ни разу не видел. Зато есть замечательное место для ночлега. Девушки оценят.
Я готова была оценить все что угодно, лишь бы с крышей и без полуметрового слоя грязи. А Тьяра хотела было надуть губки, но покосилась на собственный промокший до нитки костюм и как-то сразу передумала.
– Ладно, пускай будет Пещера. Хоть увижу собственными глазами, что там такое.
– А что там? – не выдержала я.
– Ну… – Хозяин замялся. – Это в двух словах не объяснишь. Сейчас сама посмотришь.
Я честно попыталась увидеть на горизонте хоть что-нибудь, отдаленно напоминающее пещеру, но вокруг был только лес. Никаких гор, каменных плато, скалистых уступов. Поэтому когда мы, продравшись сквозь кусты, подъехали к небольшому холмику, густо поросшему травой, я заранее скорчила презрительную физиономию.