Марина М. по дороге к себе
Шрифт:
– Зачем? – тихо спросил Андрей.
– Понимаешь, твоя Марина… Не обижайся, брат. Кто его знает? Может, ещё одна шлендра? Может, ей нужны только твои деньги? Она простая журналистка из провинции, а ты для неё – принц на белом коне. А сейчас девки такие пошли, они как охотницы за чужим добром. Только и ждут, чтобы им шопинг, косметолога оплачивали, тачки покупали. Вот я и решил, что неплохо её проверить.
– Ну и как получилось?
– Не знаю. Может быть, если бы чуть дальше… Но я подумал, что хватит. И…
– Андрей! – требовательно позвала
Я больше не могла терпеть такого унижения, не могла это слышать. Ведь обещала себе быть стойкой, но слезы градом катились по щекам. Я сорвалась с места и побежала. Андрей продолжал говорить с Борисом по громкой связи, но я ничего больше не слышала и не разбирала, забежала в спальню и зарылась в вещах гардеробной. Села вниз шкафа с верхней одеждой и начала реветь.
Я слышала, как по квартире начал расхаживать Андрей. Он звал меня. Заглянул в спальню, но я зажала рот рукой. И он, удостоверившись, что в комнате пусто, ушел искать в других.
Я не должна была плакать, не должна была показывать, что меня это зацепило. Надо было стоять на своем, и заставить его почувствовать себя виноватым. Но вместо этого я просто сбежала. Мне было до чертиков обидно, что со мной можно вот так. Что я – нахлебница, каких немало. И ко всему прочему, Андрей просил проследить! Следить! Зачем? Зачем он так со мной?
Я в бешенстве вытащила из кармана пеньюара телефон и быстро перевела все деньги, которые днем ранее перевел мне Андрей. Вчера я потратила на покупки довольно много. От моих личных денег осталось несколько тысяч, да и взнос нужно было делать за ипотеку в начале месяца. Но я дала себе слово – что-нибудь придумать. У меня есть достоинство, и я не позволю его никому растоптать. Попрошу взаймы у Светы. Она после последних событий с Игорем не сможет отказать.
Андрей тем временем увидел от меня перевод и закричал “Марина”, да так, что я испугалась и замерла от страха. Он был зол, слишком зол. И я не знала, что делать в таком случае.
Телефон в кармане зазвонил. Андрей догадался набрать мой номер. Я решила подняться и выйти из укрытия. Будь что будет! Оперлась о стенку и не заметила, как зацепила одежду, вещи стали падать на меня вместе с вешалками. Я вывалилась из шкафа прямо на пол в тот момент, когда Андрей включил свет в гардеробной.
– Вот ты где.
– Я… я.. – слезы опять полились рекой. Я продолжала чувствовать себя униженной и беспомощной. Андрей подскочил, опустился на колени и стал вытаскивать меня из вещей.
– Марина, зачем ты так? – просил он, отодвигая свою зимнюю куртку.
– Я не шлендра! – бросала я слова, размазывая по щекам слезы. – И не какая-нибудь… Мне не нужны твои деньги! Я не из-за денег с тобой! Я и сама спокойно смогу прожить! И не заслуживаю, чтобы меня проверяли таким мерзким способом. Любым способом! Я хочу, чтобы мне доверяли.
– Я доверяю тебе.
– Нет, – выкрикнула я. – Ты меня проверяешь!
– Марина, – он схватил меня за плечи. – Посмотри
Я подняла взгляд. Он был взбешен, волосы взъерошены, дышал отрывисто и часто.
– Я не хотел, чтобы так произошло. Я попросил Бориса побыть твоим телохранителем. И не просил проверять. Не подговаривал ни Рому, ни Бориса. Они всё сами, без меня. Я просто волновался, Марина.
Я закатила глаза, мне не хотелось его слушать.
– Вспомни, как мы с тобой гуляли. Сначала в баре, потом в караоке и клубе. Помнишь?
Я кивнула. Как такое можно забыть? Я тогда напилась на голодный желудок. Хлебнула ерша – водка с пивом – и потащила Андрея в караоке и клуб. А в результате проснулась в его квартире и напрочь забыла, чем закончился вечер. А закончился он для меня облеванной платьем в женском туалете, из которого в полуобморочном состоянии меня вытащил Андрей. Но тогда у меня был не совсем благополучный период в жизни. Меня можно было понять, а желательно больше не вспоминать.
– Ты же не хочешь машину с личным водителем.
– Нет, – покачала я головой, вытирая слезы и шмыгая носом.
– А я хочу знать, что с тобой ничего не случится. Мне не нужны доказательства твоей верности. И я знаю, что деньги тебе тоже не нужны. Но я не просто так работаю, мотаюсь по городам. Я могу себе позволить это и хочу, чтоб моя женщина ни в чем не нуждалась. Я полностью доверяю тебе, твоему выбору и знаю, что ты меня не обманешь.
– Андрей, послушай, – я подняла на него заплаканные глаза. – Я могла бы тоже следить за тобой, проверять телефон, названивать в Сочи и требовать, чтобы ты выслал мне фотоотчет: где, с кем и что делаешь? Но я так не делаю. А может быть стоит?
– Нет, – твердо ответил он. – Это не в моих правилах.
Андрей ладонью нежно вытер слезы с моих глаз, заботливо откинул волосы за плечи, взял в свои руки мое лицо и начал медленно целовать мокрые глаза, разгоряченные щеки, припухшие губы.
– Прости меня. Я люблю тебя, – тихо сказал он. Я подалась к нему всем телом. В нос ударил запах духов и лосьона. У меня, будто мы в первый раз целуемся, мурашки побежали и волоски на руках встали дыбом. Андрей стал требовательно целовать мои губы, шею. Я начала часто дышать. Его руки скользили по моим плечам, освобождая от халата. Он провел рукой по голой спине, заставляя меня нежно содрогнуться. Потом очертил пальцами линию на шее и накрыл грудь. Мы повалились на вещи. И мне было уже всё равно. Я была в его руках, а он был всем моим миром.
После мы лежали на узком длинном ковре гардеробной посреди разбросанных вещей. Я полностью голая, Андрей в носках, в спущенных штанах и наполовину расстегнутой рубашке.
– Мне кажется, я болен.
– Чем? – я приподнялась на локте и повернулась к Андрею. На его лице играла улыбка.
– Меня невероятно возбуждает твоя независимость. Помнишь, как в первый день встречи я предложил тебя подвезти, вызвать такси. А ты всё, я сама и сама, – передразнил меня Андрей. Я слегка ущипнула его за плечо и тоже призналась.