Марионетка для вампира

Горышина Ольга

— Не припомню, когда последний раз сидел за этим столом, — пробормотал гость и даже вспыхнул, будто смутился или перегрелся в свитере.

В камине трещали поленья. Впервые затопили в столовой.

— Короткая память — залог долгой и счастливой жизни, — брякнул Милан и повернулся к двери, из которой появился карлик, демонстрируя свое цирковое искусство: по подносу в каждой руке, один на голове, а мог бы просто вкатить тележку.

Есть мне пришлось молча. Говорил пан Ондржей. О политике, каких-то мировых новостях, которые не

интересовали меня даже постольку-поскольку. Барон делал вид, что ему интересно, но я не сомневалась, что тот ждет момента, чтобы всучить куклу и выставить шурина за дверь. И вот такой момент настал — во всяком случае, барон попросил его извинить и вышел из-за стола.

Через минуту, а то и меньше, пан Ондржей напомнил мне про кукол. Пан Драксний проводил нас долгим взглядом, но ничего не сказал. Я в свой черед молча раскрыла коробку, лежавшую на кресле у камина. Куклы явно промышленного производства, хоть и сделаны с применением ручного труда — фетровые усы у короля были наклеены слишком криво, а из-под зеленой шляпы Кота в сапогах проглядывали бугорки резинового клея. Стандартные головы — бумажные шарики, обтянутые трикотажем, с кругленькими носами. Нравится мне — нет. Хорошо, что мы наедине — да.

— Пан Ондржей, я уезжаю с вами, — рубанула я с плеча.

— С какой это радости? — прошипел он едва различимо. — У нас только поезд тронулся. Вам еще пыхтеть и пыхтеть…

Замечательное сравнение, пан директор! Именно это я и буду делать, если не уеду.

— Все пошло немного не по плану… Вернее, не по тому плану… — добавила я, не в силах больше выносить безразличный взгляд чеха.

— Как раз по тому, Верка, по тому… Милан на крючке. Это же невооруженным взглядом видно. Но подсекать рано. Может еще сорваться.

Мы стояли у кресла нос к носу, но я на всякий случай еще сильнее понизила голос:

— Я не выйду за него, ясно? Это нечестно…

— По отношению к кому? — перебил пан Ондржей еще тише. — Милан счастлив. А через полгода вы, Вера, получаете работу мечты и тоже станете счастливой, не так ли? Согласитесь, все только в выигрыше.

— На таких условиях мне ничего не нужно.

— Да бросьте, Верка! Ну что вы как маленькая девочка! В сентябре все закончится, а если женишок уж так вам противен, можно и раньше овдоветь, — гадко усмехнулся пан Ондржей и принялся паковать кукол.

Я еле сдержалась, чтобы не вырвать несчастных из его поганых лап. Но удержать за зубами язык не получилось:

— Милан даже обещал посодействовать вам в этом. У одного вас подобные фокусы обычно не получаются…

Пан Ондржей выпрямился, и моя душа возликовала.

— Я многое узнала за неделю…

— По сравнению с тем, что вам еще предстоит узнать, это сущие пустяки! — прорычал брат Элишки в ответ. — И лучше вам со мной не ссориться…

— Даже так? — внутри меня все клокотало. — А если я сейчас признаюсь барону, что послана сюда вами за его подписью?

— Не советую вам этого

делать. Вы получите сразу двух врагов: меня и Милана, а барон страшен в гневе. Ну и Яну не понравятся подобные финты ушами — он слишком дорожит доверием барона. Так что, Верка, мы будем все отрицать, а вы при этом будете выглядеть полной идиоткой. Да вы и есть полная идиотка, право слово! — Пан Ондржей нагнулся ко мне, и наши лбы встретились. — Мой вам совет… От чистого сердца. Не гладьте Милана против шерсти. Он очень больно кусается.

Я сжала кулаки и проговорила довольно спокойно:

— Мне нужно вернуться в гостевой дом за телефоном, — Напролом с этим лисом лучше не идти. — Я пропала на целую неделю. Обо мне беспокоятся дома.

Пан Ондржей гадко усмехнулся.

— Здесь о вас беспокоятся куда больше, чем в России. У вас здесь почти что муж. А там кто? Мамы у вас уже нет. Папу вы никогда не знали. С любовником год как расстались.

Хорошо же он навел обо мне справки!

— В моей квартире живет посторонний человек. Там могут возникнуть проблемы…

Он усмехнулся и покачал головой:

— Верка, все ваши проблемы можно будет решить деньгами, а деньги у вас здесь. И только здесь. Так что, моя милая, мы не отступаем от плана. Какой торт вы предпочитаете на свадьбу?

Я с трудом удержала руку в кулаке — так хотелось съездить ему по роже. Сволочь! Беспринципная сволочь! Неужели Милан не понимает, что этот мерзавец отберет у меня и деньги, и особняк после его смерти? Какой идиотизм!

— Отдайте мне ключи от Шкоды! — прорычала я. — Я хочу уехать. Молча. Барон все еще считает меня невестой Яна…

— Какой Шкоды? — нагло усмехнулся шурин Милана. — У меня нет никакой Шкоды. Я приехал на машине пана Лукаша. После всех этих снегопадов…

— Тогда отвезите меня в гостевой дом и там я возьму Шкоду или…

— Или вы возьмете ее здесь, — перебил меня пан Ондржей. — Ключи у Милана. Где машина, спрашивайте его. Ну? Вернет он вам ключи, которые вам вручил Ян, хорошо. Нет — разбирайтесь с бароном сами, но не смейте вмешивать меня. Понятно?

Что-то мне действительно стало понятно. Что-то запуталось еще больше. Возможно, так и следует поступить — не бежать, как крыса, а поговорить с бароном. Извиниться. Сказать, что жена из меня никакая. И что мне ничего не надо ни от него, ни от Яна. Кроме машины.

— Пан Драксний, не хотите сыграть партию?

Пан Ондржей говорил через мою голову. Я обернулась — старик устало двигался к креслу, с которого я поспешила убрать коробку с куклами.

— Мои ставки возросли. Пустое… — махнул рукой пан Драксний и взялся за спинку кресла, чтобы подсесть к огню. — Я больше не играю на деньги. Мне их здесь некуда тратить…

— А вот это подойдет?

Пан Ондржей выставил ногу, заставив старика остановиться. Из ладони выскочили часы и повисли на цепочке. Часы Милана! Без сомнения! Наш лис еще и карманник?