Марионетка
Шрифт:
Зашел слуга с подносом, на котором стоял чайник. Но Лоренц вскочил, откланялся и направился к двери. Слуга поставил чашку перед послом и поспешил проводить баронета. А Тарк откинулся назад в своем кресле глядя в след Лоренцу. Как только дверь кабинета закрылась, господин полномочный посол Хатти громко цокнул языком, подзывая питомца.
— Иди сюда, Ами, держи печенье! Дядя Лоренц действительно молод и действительно может ошибаться, да мой хороший? А еще и излишне самоуверен, думал нас обмануть, а это мы его обманули! — Тарк трепал демона по пернатому загривку и заглядывал в большие умные глаза, — вот пожрем мы силу твоего бывшего
Питомец дернул посла за камзол когтистой лапой.
— Играть? В мячик? В карты?! Нет, в карты я с тобой больше не играю, по твоей морде совершенно непонятно, блефуешь ты или нет. Давай в шахматы, только имей в виду, хороший мой, сегодня я поддаваться не буду!
А Лоренц тем временем почти бегом добрался обратно домой, сегодня они с Вильгельмом должны были обсудить подробности акции протеста, которая должна была состояться на площади перед судом. Однако когда он вошел в столовую, так проме его подчиненных его встретили Мариэль, Сударшан и Йозеф Фогт собственной персоной.
Фрекен Беккер расслабленно сидела на диване, напротив выстроившихся по росту Ирэн, Айрин, Вильгельма и Конрада, ее адъютант-карни стоял у двери, а майор печатая шаг ходил из конца в конец комнаты в ритмично хлопая стеком по голенищу сапога. Увидев Лоренца, он замер.
— Оберлейтенант, встаньте в строй! Смирна-а-а! Теперь все в сборе, можно начинать. — Йозеф вдохнул полную грудь воздуха, — Идиот! Дебилы! Дегенераты! Да как вам в голову могла придти мысль, что я не замечу ваших поползновений! Вы и так под следствием, сидели бы тише воды, ниже травы! Но, нет, решили отяготить свою вину. Не хватает вам обвинения в разбое, да? Решили томов уголовного дела мало? И правда, чего по одной статье сидеть! Лучше добавим к 162 статье уголовного уложения 291-ую, так, юнкер Валадис?
— Ай, баро, но мы только поговорили с господином судьей, ничего не было, не успел я ему денег дать!
— Господин судья, Конрад, — прошипел майор, — в юности частично прошел подготовку в качестве рейхсинспектора. В нем осталось много человеческого, но, что-то, а честность, беспристрастность и верность кайзеру ему магией привить успели. Об этой подробности его биографии мало кто знает… И я очень надеялся на него, а теперь вот не знаю, как он отнесется к рассмотрению вашего дела. Хорошо еще он решил сначала ситуацию со мной лично обсудить!
— Нехорошо получилось, — Конрад сник.
— Теперь вы двое! Организация беспорядков, фактически подготовка бунта! — Йозеф посмотрел на Вильгельма и Ирэн. Те отвели взгляд. — Это смертная казнь, если вы не в курсе. Мне послезавтра придется на улицы весь гарнизон выводить и объявлять комендантский час, иначе город вашими стараниями полыхнет!
— Простите, господин майор, мы лишь высказывали свое мнение. Это не запрещено! — сказал Вильгельм.
— Вас опознали, лейтенант, во время погрома. За высказывание свое мнения с помощью боевой магии и двуручного меча отправляют на рудники. Ладно. А теперь вы герой нашего времени. Оберлейтенант Паульсон, я так понимаю, ваши подчиненные не сами эти затеи придумали?
— Так точно, господин майор, они подчинялись моим приказам…
— Преступным приказам, — ехидно уточнила Мариэль Беккер.
— … и не несут за совершенные действия ответственности.
— Безмозглый кретин!!! — рявкнул Йозеф Фогт, — На вас еще и государственная измена висит! Что вы делали сегодня
— Господин Тишуб-Тарк милостиво согласился свидетельствовать на суде если речь зайдет о событиях в Ханау, предшествующих нашему путешествию, в частности о участии в них милорда Дизраэли, и я осмелился его пригласить на заседание суда, — спокойно как мог, ответил Лоренц.
— Вы… хм… — Фогт немного притормозил и задумался. — Хорошо, пускай приходит, хотя не думаю, что его показания нам понадобятся. А теперь потрудитесь объяснить, зачем вы перебаламутили весь город, Лоренц?
— Я хотел защитить своих людей от несправедливого обвинения.
Фогт закатил глаза. Потом устало сел на диван рядом с Мариэль и отобрал у нее джин. Отпив пару глотков, майор сказал:
— Вольно! Сейчас оберлейтенант вы жестоко меня обидели и даже не представляете насколько! Неужели вы думали, что я отдам своих лучших сотрудников на растерзание длинноухим ублюдкам? Хорошего же вы обо мне мнения!
— Я прошу прощения, господин майор, — смиренно произнес Лоренц, — я привык к несколько иному отношению в столице и мне сложно перестроить себя.
— Если вы хотели защитить своих друзей, вам надо было просто сидеть спокойно здесь, а не плести интриги! Надо отметить, я удивлен. У вас за этот месяц появилось много влиятельных знакомых здесь. А законник, которого прислал для вашей защиты Габриэль Зигмар, действительно хорош. Все, нам пора. Завтра сидите здесь. Ничего не предпринимайте. Я решу все ваши проблемы, если вы не будете мне мешать. Вам ясно? — Майор обвел пристальным взглядом, молодых людей.
— Так точно! — хором ответили они.
Фогт поднялся и направился к выходу, Мариэль и Сударшан последовали за ним. Напоследок он обернулся.
— Айрин, только вы меня порадовали в этой ситуации.
— Простите Йозеф-джи… мне бы не хотелось вас разочаровывать…
— Чего я не знаю?
— Ничего страшного, я пошлю своему отцу с рассветом сообщение, что бы он отозвал наемных убийц. Но, к сожалению, остальное исправить я не смогу…
Фогт заскрежетал зубами.
— Рассказывай!
— Я прокляла невидимым светом Иксрея представителей дома Флориэль. Теперь у них никогда не родятся дети.
— Как?! Вы же не колдовали во время допроса!
— Я сделала это через стену, пока ожидала своей очереди…
— Вы страшная женщина, фрекен Айринандхар! — Фогт покачал головой, после чего удалился.
День спустя Дизраэли, Йозеф, генерал и Инге сидели президиуме, вместе с судьей.
На скамье подсудимых Лоренц нервничал. Что, в общем-то, было логично, а кто бы оставался на его месте спокойным? С другой стороны, после разговора с Йозефом Фогтом баронет несколько успокоился. По словам майора сам император и рейхскриминальдиректор Артур Небе были в курсе дела. Они были возмущены поведением длинноухих «союзников» рейха, уничтоживших столь многообещавший проект, а потому за исход на первый взгляд беспокоиться не стоило. С другой стороны мрачный Вильгельм на успокоительную речь, что произнес Лоренц в ночь перед судом, ответил, что они теперь предмет торговли, что кайзер через полчаса успокоится и обменяет их шкуры на налоговые льготы в Доминионе для таирских купцов или еще какую дребедень… И баронет был вынужден с де Фриззом согласиться. Политика имеет много общего с шахматами. Пешками жертвуют часто. И даже ферзями.