Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия
Шрифт:
После позорной для милиционеров демонстрации того, что ними могут сделать эти такие маленькие и такие грациозно-хрупкие пакистанки, набиравший обороты международный конфликт как бы сам собой вдруг рассосался. Тут же неведомо откуда на тарелочке с голубой каемочкой появился ключ от амбарного замка, висящего на воротах базы, которая с этого момента окончательно и бесповоротно перешла в полное подчинение Заранды Хан.
Только жители Апрелевки успели в деталях и в подробностях обсудить конфликт их поселковой милиции с этими симпатичными девушками иностранками, как спокойствие в поселке было снова нарушено.
Внезапно по нему пронесся слух о том, что эти иностранные
Заранда Хан, как основной заказчик, хотела полностью снести здание казармы, являвшееся центральной деревянной постройкой всей базы, а на его месте возвести двухэтажное каменное здание казармы, в которой можно было бы разместить полубатальон. Она планировала внутреннее пространство казармы разбить на отдельные комнатушки со всеми удобствами для одновременного проживания двух курсантов. В этом вопросе Заранда проявила себя настоящей государственной чиновницей, она организовала и провела тендер всех поступивших предложений на свой запрос. На тендере рассматривалось любое предложение бригад шабашников, но заказчика прежде всего волновало следующие вопросы, сколько время уйдет на перестройку, а также каково будет качество работы?! В конце концов, один из бригадиров шабашников не выдержал этих слишком уж детальных вопросов и открыто при всех заявил:
– Госпожа иностранка, если мы будем строить, прислушиваясь к вашим советам, то на такое строительство может уйти уйма времени. Вы лучше составьте план перестройки, и вам сказать, примерно, примерно сколько времени уйдет на строительство, а также сказать, сколько и какой материал потребуется на выполнение этих работ. Но повторяю, госпожа иностранка, если вы составите точный план перестройки казармы, а затем выделите нам требуемые деньги на приобретение стройматериала, хорошо оплатите работу членов мой бригады, то в случае необходимости я смогу организовать работы по перестройке казармы в три смены по восемь часов каждая!
Заранду очень заинтересовало предложение этого симпатичного мужика! В этой связи она ненадолго задумалась над сделанным предложением, затем подняла голову, задумчиво посмотрела в глаза бригадиру и у него поинтересовалась:
– А сколько по твоему мнению мы должны были бы заплатить тебе и членам твоей бригады, чтобы они остались бы довольными этими нашими выплатами, хорошо бы работали, а не халтурили бы!
Степан, так звали бригадира, ни на секунду не задумываясь, ответил:
– Мужикам бригады - по пятьсот долларов в день, ну, а мне, скажем, семьсот долларов за руководство работой будет вполне достаточно!
Одновременно он немного подумал и, в упор глядя в глаза Заранды, сказал, предполагая, что она русского языка не знает:
– Ну, ты и красавица, девка! Тебя бы в постель затащить и всю ночку бы с тобой покувыркаться?!
И вдруг Степан обратил внимание на то, как щеки Заранды начали краснеть, пока не стали пурпурными. Походило на то, что
– Хорошо, Степан! Я считаю, что мы договорились о том, что твоя бригада займется перестройкой нашей базы! Сегодня мы вызовем архитектора, он составит точный план ее перестройки. А затем с тобой и твоими людьми мы заключим официальный договор с упоминанием ваших выплат. Поверь мне, Степан, в этом договоре мы учтем все твои пожелания и по характеру выполняемых вами работ, и по зарплате, но и перечислим и наши требования, как эти работы должны быть выполнены. Встретимся завтра утром, когда наш начальник приедет на базу, чтобы подписать с тобой договор.
На следующее утро жители поселка Апрелевка были вынуждены наблюдать непривычную для себя картину. Чуть только рассвело, как ворота базы распахнулись и на улицу выбежали примерно двадцать человек, семнадцать девчушек, ростом не выше метра шестьдесят пять, и трое мужиков, амбалистого типа. На фоне бегущих девушек, одетых в тенниски по горло и в обтягивающие спортивные трусы, амбалы инструкторы выглядели настоящими и разъяренными тиграми. Они носились вдоль бегущего строя и орали едва ли не матом на маленьких девчушек.. Те же бежали, свои красивые, но маленькие ножки, обутые в простые солдатские кроссовки, они с такой силой вколачивали в землю, что вокруг поднялся самый настоящий топот, словно по поселковой улице скакал целый табун лошадей. Девчонки мощно вдыхали в свои легкие воздух, и также мощно выдыхали его из них. Они бежали ровно и мощно дыша, одновременно выводя рулады популярной в те времена песни "We are in Army Now".
Проснувшиеся от этого пения и жуткого для них этого раннего зрелища, жители поселка вскакивали со своих диванов, кроватей и, сломя головы, бежали к окнам, выходящим на улицу. Там они ошеломленными глазами наблюдали эту картину, пока не понимая, что же происходит на их поселковой улице, что это за иностранные девчушки, куда они бегут и почему эти здоровенные мужики так громко орут на этих маленьких девочек?
Вскоре эта небольшая бегущая колонна свернула на боковую улицу поселка и исчезла в перелеске, который в этом месте вплотную подступил к самым домам поселка. Примерно через полчаса эта колонна девчонок снова выбежала из перелеска, чтобы снова пробежаться по этим двум улицам поселка. На этот раз девушки не пели, было хорошо заметно, что они устали от бега, но, упорно, стиснув зубы, продолжали бежать, едва поднимая и опуская на землю свои ноги. Амбалы инструктора прекратили браниться и кричать, в данную минуту они собой больше напоминали клуш матерей, обеспокоенных состоянием своих птенцов. Они бежали позади девичьей колонны, ласковыми и негромкими словами подбадривали своих крох подопечных.
Когда за пробежавшей колонной захлопнулись ворота базы, то девчонки тут же на скорости рванули к общей казарменной бани, где прямо в предбаннике начали сбрасывать с себя промокшую от пота одежду, чтобы быстрее встать под душ, под его горячую струю. Стоявший на улице октябрь выдался не совсем уж осенним месяцем, по ночным и дневным колебаниям температуры он оказался близок к сентябрю месяцу. Но для пакистанских девчонок, которые считали нормальной дневной температурой плюс сорок градусов Цельсия, утренние и вечерние температуры в Москве и в Подмосковье были слишком уж свежими, для них они были по-настоящему холодными.