Маркиза де Помпадур
Шрифт:
От Людовика XV зависело продолжение династии, ибо регент удалил от трона незаконнорожденных, которых Людовик XIV, встревоженный мором в своем семействе, неосторожно провозгласил наследниками. Если бы Людовик XV не оставил потомства, корона перешла бы к герцогам Орлеанским, поскольку Утрехтский мир практически лишил Филиппа V и его потомков права на французский трон.
Чтобы смягчить этот запрет, состоялась помолвка короля с дочерью Филиппа V, которая была младше его на десять лет и еще играла в куклы, когда короля уже тревожили признаки полового созревания.
Никто не знал, достанет ли этому привлекательному
Сначала возникла опасность запретной любви: пажи из окружения короля имели склонность к педерастии, поскольку это не было редким явлением у Бурбонов, а воспоминание о Филиппе Орлеанском было еще живо – пришлось срочно принять меры.
Кое-кого из юных греховодников изгнали, в частности первого королевского пажа, герцога де Ла Тремуйля, имевшего девичьи вкусы и проводившего время за вышиванием. Его срочно женили и отправили в провинцию с некоторыми из его сообщников. Когда король спросил, в чем их обвиняют, ему ответили, что они ломали изгородь в парке; возможно, король понял подлинную причину наказания, но выражение перекочевало в разговорный язык, и приверженцев содомии стали называть «ломателями изгородей».
Поскольку король страстно увлекался охотой, любовные дела временно отошли на второй план.
Приближалось совершеннолетие короля, назначенное на тринадцать лет. В 1721 году его жизнь оказалась в опасности, когда ему стало плохо на торжественной обедне 31 июля, в день святого Германа Осерского. Он превозмог болезнь, и его выздоровление вызвало не только большое облегчение, но и огромную радость народа, для которого король-дитя уже сделался любимчиком.
В октябре 1722 года состоялась помпезная церемония коронации, и в феврале 1723-го о совершеннолетии Людовика было объявлено на краткой церемонии в парламенте.
Став по закону совершеннолетним, Людовик XV ускользал из-под контроля двух человек, которые наблюдали за ним в юные годы, с тех пор как король в семилетнем возрасте был передан им из-под опеки герцогини де Вантадур.
Одним из этих двоих был его гувернер, маршал де Вильруа, чопорный бородач семидесяти четырех лет, приступивший к своим обязанностям в 1717 году. Его отец служил некогда гувернером Людовика XIV; сам он был невыдающимся солдатом и отчаянным ловеласом. Вильруа питал пристрастие ко всему величественному, он взял в привычку постоянно выставлять Людовика XV на люди, из-за чего король возненавидел толпу и незнакомые лица. От этой неприязни он не избавился до самой смерти, и эта же неприязнь частично объясняла его поведение в личной жизни.
Другим был наставник короля, кардинал де Флёри. Сын сборщика церковной десятины из графства Лодев, он по протекции кардинала де Бонци, брата маркизы де Кастри, стал духовником королевы Марии-Терезы, затем получил скромное епископство Фрежюс «по Божьей немилости», как он писал, ибо смертельно скучал в своей епархии, слишком удаленной от Версаля. Но это изгнание пошло ему на пользу, ибо избавило от врагов. Когда Людовику XIV потребовался наставник для правнука, он вспомнил о бывшем духовнике своей супруги.
Приступив к своим обязанностям, тот снискал доверие своего ученика, вызвал любовь к себе и заставил себя слушаться. Внешне мягкий в обхождении, господин Флёри был властным, настойчивым и упрямым. Он тщательно занимался
2
Янсенизм – движение, основанное в XVI веке голландским богословом Янсением, создавшим теорию благодати по святому Августину. Отличалось строгостью нравственных принципов и подразумевало независимость по отношению к властям.
Но эта вольная мораль стала его уделом лишь понемногу, после смерти наставника, сохранявшего власть над своим учеником до самой своей смерти в девяностолетнем возрасте, после того как он практически в одиночку правил Францией семнадцать лет.
Став совершеннолетним, король предоставил практически все свои полномочия дяде-регенту и премьер-министру кардиналу Дюбуа. Эти два человека, хоть и погрязшие в грехах, были чрезвычайно умны и способны управлять на благо государства. Но такое положение вещей, устраивавшее молодого короля, длилось очень недолго.
Дюбуа своими интригами возвысился до ранга кардинала, хотя даже не был рукоположен в священники. Он был избран во Французскую академию и стал премьер-министром, но вскоре тяжело заболел. На фоне диабета у него развилась опухоль мочевого пузыря, приведшая к мучительной операции, после которой он скончался 10 августа 1723 года.
Регент вскоре последовал за ним в могилу. 2 декабря 1723 года он находился в Версале, куда годом раньше переехал двор. В тот день он позвал к себе герцогиню де Фалари, с которой состоял в близких отношениях.
– Вы будете меня развлекать, – сказал он посетительнице и вдруг задал ей такой вопрос: – Ты вправду веришь, что есть Бог, а после этой жизни – рай и ад?
– Да, Ваше Высочество, – отвечала герцогиня, – я твердо в это верю.
– Если все так, как ты говоришь, – продолжал Филипп Орлеанский, – горе тебе, что ты ведешь такую жизнь.
– Я все же надеюсь, – возразила дама, – что Господь смилостивится надо мной.
Регент попросил ее рассказать какую-нибудь историю, но в этот момент вдруг откинулся на спинку кресла, вскрикнул и, бездыханный, свалился на пол.
Герцогиня де Фалари позвала на помощь, однако никого из слуг поблизости не оказалось; все думали, что регент у короля. Наконец пришел один лакей и отправился за лекарем, но тот мог лишь констатировать смерть Филиппа Орлеанского.
Тотчас же герцог де Бурбон, правнук Людвика II де Бурбона, известного под именем Великий Конде, испросил у короля должность покойного. Людовик XV дал согласие. Этот факт окажется чрезвычайно важным для его любовной жизни.
Герцогу де Бурбону был тридцать один год, и он значительно увеличил свое состояние благодаря системе Ло. Он не отличался умом, но имел хорошенькую любовницу, госпожу де При. Та подумала, что Людовику XV пришла пора жениться, и убедила в этом своего любовника.