Марксизм как стиль
Шрифт:
Пора проверить, насколько у «собак Павлова» выработался революционный рефлекс. В парковом гроте нечаевцы убивают своего товарища Иванова, который посмел завидовать славе лидера и сомневаться в его полномочиях. После убийства, скрыть которое не вышло, Нечаев бежит в Женеву, где возобновляет издание основанного Герценым «Колокола», а личные деньги добывает, рисуя рекламные вывески салонов и гостиниц, которые выходят у него весьма изящно и пользуются спросом. Кроме того, он пытается обложить «тайным налогом» богатых туристов на курортах женевского озера. Но это даже для его покровителей—эмигрантов оказалось «несколько слишком».
Выдан в Россию швейцарскими властями. Суда не признавал и от адвоката отказался. Достоевский внимательно следил за этим открытым
Между заседаниями суда, жандармский офицер, рискуя должностью, бил арестанта и выкручивал ему руки, столь возмутительным было его поведение. Студенты в зале рукоплескали своему герою. С эшафота он кричал всем: «Скоро тут будет гильотина народной революции!».
Царь лично распорядился заменить двадцатилетнюю каторгу пожизненным заключением в Петропавловке, где Нечаев и провёл свои последние 9 лет. Со стороны революционеров последовал скорый и «ассиметричный» ответ – убийство императора, в подготовке которого Нечаев принимал прямое участие, не смотря на заключение в крепость. Как такое стало возможным?
Охранять политических отбирали самых морально стойких и твердо верующих военных. Смысл жизни православного человека – поиск встречи с Христом. «Заключенный №5» быстро стал для «низших чинов» крепости если не Спасителем, то героем-мучеником и аскетом уж точно. Нечаевское презрение к своей участи и верность избранному пути помогли им почувствовать себя внутри Евангелия. Более двух десятков караульных передавали его шифрованные записки народовольцам, выполняли все поручения и даже устроили арестанту в равелине встречу с Желябовым – лидером нового поколения нигилистов.
Нечаев хорошо понимал, что такое христианство. В этой религии бог совершает невозможное. Становится своим собственным творением, отказывается от власти и полномочий ради судьбы политического заключенного, который будет казнен. Сам пишет себя с маленькой буквы и сам себя зачеркивает крестом. Русское слово «бог» означает «дающий». Отсюда «богатый» – тот, кто что-то получил и «убогий» – тот, которому ничего не дали. Но в христианстве бог отдает самого себя, извиняясь перед собственным творением таким радикальным образом. Бог выбирает вовлеченность и случайность вместо запредельности и вечности. Отказывается от абсолютного знания ради человеческой свободы говорить с другими, ждать ответа в саду, быть преданным в храме и распятым на горе. Распахнуть руки, прибитые к дереву познания. Распахнуть их навстречу свободе каждого из нас. Навстречу твоей свободе выбирать то, что возмутительно, противоречит здравому смыслу, не задано «условиями», не содержится в почве и не ведет тебя к личному успеху. Солдаты из крепости, знавшие Евангелие, были уверены, что люди не предадут своего Спасителя во второй раз.
Генерал Потапов посетил узника, чтобы склонить к сотрудничеству, но вышел от Нечаева с разбитым в кровь лицом. Откуда было генералу знать, что заключенный всерьез обсуждает с караулом восстание всей крепости и захват царской семьи в Петропавловском Соборе? Удивительно, что ни один из караульных, оказавшихся в итоге на каторге, не отрекся от Нечаева в суде, чтобы облегчить себе наказание. Арестант роздал им новые имена и навсегда наполнил их жизнь настоящим смыслом.
После разоблачения этого, последнего нечаевского заговора его почти перестали кормить, совсем не выдавали ему книг, и через несколько недель он умер от цинги, заживо превратившись в скелет. Последнее, что делал он в жизни, прожитой по собственному «Катехизису» – выцарапывал на стене протестную прокламацию.
Российская Империя времен «русского викторианства», воображаемая многими теперь по «Статскому советнику» Б.Акунина (не путать с самым известным тогда в мире анархистом) была страной согнутых в поклоне спин, самоварной обстоятельности, бородатой рассудительности и лояльных тавтологий. Такая Империя мало нуждалась в личностях. Вместо
Самый близкий Нечаеву из нынешних киногероев это Бэйн в нолановском «Бэтмане». Он реализовал всё, о чем мечтали нигилисты, и даже говорил на том же самом языке предельного равенства. В основе такого радикализма лежит ненависть к жизни как таковой. Революция нигилистов служит Танатосу, почти не скрывая этого. И тогда черный флаг Бакунина означает безбрежный океан Его Величества Небытия.
За риторикой передела собственности и расширения прав неслышно тикает адская машина, готовая уничтожить всех, а за «народным самоуправлением» скрыт безжалостный харизмат, который и есть острие нашей ненависти к самим себе и своей цивилизации.
Маркс осуждал «нечаевщину» за авантюризм, а вот Ленин и Мао находили его опыт весьма полезным. Сейчас о нём помнят только преподаватели истории, да европейские «автономы», практикующие ночные поджоги дорогих авто и анархизм в сквотах.
Он в демонической пролёткеКрылато мчится по столицеВесь взвинчен мыслями о бомбеЕму не спитсяОн пролетает мимо крепостиИ чувствуя, что крепость ждёт егоОн скалится её нелепостиЕму смешноВесь этот город представляетсяОдним железным механизмомВ нём всё шевелится/качаетсяИ нужно для социализмаЕго фамилия НечаевОн поворачивает ключикИ пролетарий отзываетсяТакой могучийПоют детальки механизмаИ люди – буквы на страницахПрозрачной ночью нигилизмаЗлой стрёкот в спицахНесут колёса пассажираОн едет в книгу ДостоевскогоСюда он послан КомитетомСойти посередине НевскогоС днем рождения, вождь!
Песни
Школьный Ленин с пионерских значков волновал меня мало и пели мы в актовом зале про вечную молодость вождя довольно механически. Советская рутинизация его харизмы не позволяла ничего почувствовать в пустом и общем ритуале, пока я не вырос, а ту школьную песню не спел Егор Летов в кровавом 1993-ем. Да, голос Летова мог наполнить драматическим электричеством любой текст, но тем важнее, что именно Летов выбрал для воскрешения в тот баррикадный год.
Ещё была песня Натальи Медведевой о том, как Ильич слушал в дадаистском кабаре «Вольтер» Тристана Тцару. Я начал с неё свою первую радиопередачу и даже придумал термин. «Про Ленина» – говорили мы в 1990-ых, если в чьей-то песне слышалось опасно много пафоса. Не важно, о ком шла речь – «Пинк Флойд», «Министри» или Ник Кейв.
Портрет
Мне нравится пристальное фото, с которого вождь смотрит тебе прямо в глаза с явным ожиданием твоего отчёта и самокритики. Но я понимаю, что ни один портрет не открывает никакой «внутренней сущности». Скорее наоборот, мы считаем запечатленное лицо выразительным, если нам удаётся экранировать на него собственные желания, надежды и страхи. О чём я думаю, глядя черно-белому Ленину в глаза?