Мародер
Шрифт:
Я перевел дух, решительно открыл дверь и твердой поступью прошествовал через холл к выходу из северной башни. Ни на мятый пиджак, ни на аромат «жженой хвои» никто не обратил внимания. Никому я не был нужен.
Выйдя на площадь, я расслабился и позволил себе неторопливую походку усталого человека. Ноги гудели, и я начал подумывать о том, чтобы взять такси, но затем отказался от этой мысли. Хотя расчетное время безопасного отхода безвозвратно ушло, не стоило ломать график передвижения. Все может быть…
Июльское солнце припекало, прохожие шли в легкой летней одежде, и только я один в пиджаке. Снимать пиджак, чтобы
Но не успел я сделать нескольких шагов, как почувствовал, что с ногами снова творится неладное. Они по-прежнему гудели, но теперь свинцовая тяжесть начала тянуть их куда-то назад и влево, будто сместился центр притяжения Земли. Я глянул под ноги и обомлел – находясь в тени здания, я тем не менее отбрасывал черную куцую тень, которая тянула меня вбок и назад. К счастью, прохожие пока не обращали на нее внимания, и я побыстрее выскочил на солнце. Но и здесь вид тени меня не обрадовал – она была гораздо темнее, чем у остальных людей.
Забыв о предосторожности, я поймал такси и поехал в отель, по пути искоса поглядывая на свою флуктуационную ауру. Аура изменилась – поблекла, стала практически незаметной и мерцала в такт колебаниям тени. Это уже вообще черт знает что! Много слышал легенд о трансформациях хронеров, угодивших во временной разлом, но ни в одной из них не говорилось о тени.
Расплатившись с таксистом, я выбрался из машины и наткнулся на недоуменный взгляд швейцара, предупредительно распахнувшего дверцу.
– Неприятности? – вежливо поинтересовался он, глядя на мой пиджак.
– Все о'кей, Том! – жизнерадостно заверил я, сунул ему в руку пять долларов и поспешно скрылся в дверях отеля. Парадный вход освещался солнцем, и вряд ли швейцар успел обратить внимание на мою необычно черную тень.
Лифтом я пользоваться не стал по той же причине, что и в северной башне Всемирного торгового центра, и пошел по лестнице. Ног под собой я не чувствовал, и подъем на пятый этаж оказался мукой мученической – быть может, тяжелее, чем спуск по ступенькам с девяносто девятого этажа. И пока я, скрежеща зубами, поднимался, перед глазами стоял образ женщины с подвернутой ногой на лестничной площадке между восемьдесят шестым и восемьдесят седьмым этажами южной башни Всемирного торгового центра. Теперь я ее понимал. Хоть волком вой – никто не поможет. Как аукнется, так и откликнется…
Когда я ввалился к себе в номер, то был уже никаким. Запер дверь, упал в кресло и минут пять пребывал в прострации, пока взгляд не сфокусировался на бутылке минеральной воды, оставшейся от позднего ужина. Я приложился к горлышку и только тогда понял, что гортань у меня пересохла, а организм практически обезвожен. Не отрываясь, выпил бутылку до дна, и в голове немного прояснилось. И представить не мог, что у меня столь слабые нервы, – во время акций навидался такого, что казалось ничто не может вывести из равновесия. Однако до сих пор беда касалась других, а когда затронула меня, выяснилось, что никакой я не супермен с железными нервами, а обычный человек. Трусливый и мнительный.
Кряхтя, как старый дед, я встал с кресла, стянул с себя пиджак, бросил на кровать и только тогда осмелился посмотреть на свою новую тень. Она лежала у ног неподвижным черным комком и казалась объёмной. Будто затаившийся зверек.
Ноги
Опасаясь прикасаться к тени руками, я снова сел в кресло, каблук об каблук разулся и ногой отшвырнул брюки вместе с туфлями в сторону.
Тень была похожа на большую жирную кляксу. Она лежала на полу, подрагивала как желе, сливаясь по цвету с черными носками, и создавалось впечатление, будто я обеими ногами основательно увяз в луже гудрона. Ковровое покрытие пола сквозь тень не просматривалось.
Все так же одними ногами я попытался стащить с себя носки, но ничего не получилось. Вот уж влип так влип… По самые уши. Когда коготок увяз, то глупо бояться притронуться к тени руками. Поздно цирроз лечить, если печень отпала.
Я нагнулся, потрогал тень и испытал странное ощущение, словно она была осязаемой. Пальцы свободно проходили сквозь черноту, касались ворса паласа, но в то же время тень выталкивала пальцы из себя, будто они погрузились в лужицу ртути. Попытался захватить тень кончиками пальцев, но она так же легко, как ртуть, выскользнула. Любопытной субстанцией наградил меня временной разлом… Надолго или нет, понятия не имел, но так или иначе мне предстояло с ней жить. Долго ли, коротко, всю жизнь или только часть, но привыкать надо, а поэтому лучше всего с самого начала не придавать тени особого значения и не обращать на нее внимания. Будто бы так и надо, будто такая тень у всех без исключения.
Сбросив с себя остатки одежды, я направился в ванную комнату. Не обращать внимания на тень не получалось – она гирями висела на ногах, и я шел по полу как по болоту.
Забравшись под душ, включил воду, намылился… Тут-то и началось светопреставление. Тень взметнулась, выросла выше меня и начала кривляться в струях воды, карикатурно повторяя мои движения. Что с неё возьмешь – тень, она и есть тень, даже приобретённая во временном разломе.
Закрыв глаза, чтобы в них не попал шампунь, я принялся тщательно мыться, но образ метущейся в струях воды тени не шел из головы. Душ – еще куда ни шло, а что она начнет вытворять, когда буду сидеть на унитазе? Закончив мыться, я ополоснулся и только затем осторожно приоткрыл глаза.
Тень никуда не исчезла. Она присела, стала немного ниже, но, заштрихованная плотными струями душа, продолжала плясать жирной человекоподобной кляксой с широко расставленными руками. В ее карикатурной плоской голове то появлялись, то исчезали сквозные прорехи глаз, рта, но я не был уверен, в действительности ли она кривлялась или это иллюзия от струй душа.
Когда выключил воду, тень с шумом упала на пол, но опять я не был уверен, что именно она плеснулась у ног, а не остатки воды. Но в то, что тень всосется в сток вместе с водой и мыльной пеной, я не верил. И правильно делал, потому что, когда насухо вытер голову полотенцем и поплелся в комнату, тень гирями на ногах последовала за мной.