Шрифт:
С момента своего возникновения, люди обходились луками и стрелами, простейшей сохой и повозкой, запряженной животными.
Даже после изобретения радио, электричества, атомной бомбы и начала полётов в космос на околоземную орбиту, разве можно было предположить, что небольшой временной отрезок разрушит в мыслительном поле человеческого мозга неведомую грань, после которой нереальное станет возможным везде и всюду?
Скорость революционных открытий в химии, физике, математике, электронике, нана-технологиях, преодолела всё мыслимые барьеры и табу.
Каждый год рушились представления о невозможном. Начался Великий
Интеллектуальный и технический прогресс изменили, казалось, бывшим незыблемым на последующие века, миропорядок…
Однако, «Великое знание» не пошло на благо. Не успело позабыться прошлое вселенское противостояние, державшее долгие годы человечество на грани самоуничтожения, как разразилось новое. Опять непримиримые соперники сошлись в злобной схватке, и снова мир оказался на пороге Апокалипсиса. Уступать не хотел никто…
глава первая.
Главная университетская аудитория была заполнена наполовину. Уходящие ввысь, расположенные над кафедрой полукругом места, сразу всколыхнули в душе Ивана сладкие мысли о студенческом прошлом. Сколько они покуролесили в юношеские годы! И, как покуролесили! Здорово!
Он обернулся к Антону, своему «лучшему» «корешу», начиная от той незабываемой студенческой поры. Почему лучшему? Потому, что был ещё самый лучший – «основной». С «основным», с Андреем, они с детсадовских времён обожали друг друга, и хрупкая детская дружба переросла в «стальную», мужскую, крепче и верней которой не бывает! Потом, уже в стенах «альма-матер», к двум верным «корешкам» присоединился третий – Антон. Тогда казалось, что Антон лишь временный приятель (его в их братство ввёл Андрей, сказал – умный, интересный, наш человек!). А после, уже во взрослой жизни, рядом с Иваном больше был Антон. Андрей, с его несгибаемой целеустремлённостью, сразу ринулся в политику, и достиг в этой закрытой, для непосвященных, циничной игре, определённых высот. Политика – вещь выгодная. Иван это познал, обращаясь не раз к влиятельному другу, в особо острых ситуациях. Последнее его достижение стало успехом, только благодаря безоговорочной поддержке «главного» «кореша». Поэтому Антон был только «лучшим». Но никак не «главным». Не «основным»…
Иван посмотрел на Антона, подмигнул, вскрикнул со смаком:
– А?! – тут был и вопрос, и переполненная эмоциями радость.
– Так, молодые люди, в чём дело?! – грозный окрик сразу уничтожил в сознании «молодых людей» благостные порывы. Хотя, сорок лет, разве не молодость для мужчины? Тем не менее, счастливые улыбки опали.
Если они были «молодыми людьми», то профессор был «Очень молодой» (правильнее – молодая) Варвара Ротэ, двадцати семи лет от роду, высокая умница с причёской абсолютно соломенного цвета (прозвище в университете «Половчанка» – в древности, Руси досаждали со степных рубежей кочевники, с волосами цвета соломы – «половы», которых прозвали за такое отличие «половцами»). С лихой улыбкой, она воззрилась на приоткрывших дверь «любопытствующих». Улыбка не предвещала доброго исхода происшествия. Второе прозвище «Половчанки» в университете было «Жестокий Хищник» – она сурово карала всех, кто вторгался в аудиторию во время лекции.
Иван и Антон совершенно прониклись студенческими ощущениями, и готовы были сквозь землю провалиться – все в аудитории с неподдельным интересом смотрели на «молодых людей». Для юного поколения это был нонсенс: что могло заинтересовать взрослых дядек в современной
Варвара, поняв, кто перед ней, разрушила всю «сказку».
– А-а, это вы. – голос стал устало-бытовым.
Аудитория, всё поняв, сразу «охладела», зашелестев десятками шепотов и переговорчиков.
Варвара пояснила визитёрам:
– До конца занятия ещё пятнадцать минут. Проходите и послушайте, вам не помешает.
Обрадовавшись, даже толкаясь, Иван и Антон ввалились в аудиторию, извиняясь перед слушателями кивками (только стоило ли извиняться перед юными бездельниками, которые были лишь рады очередной забаве?).
Перешептываясь и оглядываясь, Иван и Антон прошли к свободным местам, и уселись.
– Слава богу! – констатировала завершение переполоха профессор.
Взирая на пришедших испепеляющим взглядом, она вернулась к прерванному вопросу. Толстенькая смущенная студентка с лазерной указкой в руке, кисло улыбаясь, продолжила рассказ по предмету.
На лазерной проекции высвечивалась карта вселенной с базами
конкурирующих сообществ.
Легкомысленный Антон уже высмотрел нескольких симпатичных «цыпочек» и, толкая Ивана в бок локтем, указывал подбородком.
– Ваня, смотри, какие красавушки!
– Тихо ты! – Иван не хотел терять лицо перед Варварой.
Она благожелательно кивнула студентке, и та продолжила рассказ, направив указку на изображение, где проецировался большущий шар планеты Земля.
Шар мгновенно раскрылся, и выстелился в привычную глазу карту мира.
– На данном этапе противоречия Союза и Федерации, схожи с противостоянием «Холодной войны». – Объясняла студентка. – Но и очень существенно различаются. Нет прежней непримиримости. Граждане политических союзов свободно перемещаются по миру. Дела на Земле ведутся отдельно от дел в космосе.
– Хорошо, Настя, – поддержала студентку Варвара, сидя за своим столом, и зло поедая Ивана глазами. Её взгляд кричал: «Ты что припёрся? Зачем меня позоришь? Нельзя было подождать до вечера? Негодяй!».
Иван, стараясь не смотреть на Варвару, ёжась под огнём её глаз, глядел на карту, пытаясь вникать в слова студентки, хотя в её объяснениях не нуждался.
Иван был великим учёным, и в политике разбирался лучше многих столичных «политиков». Что значили её заученные «знания», по одобренному министерством учебнику, когда обстановка менялась еженедельно, если не ежедневно, а, с условиями происходящего на Марсе, ежечасно!
Да, на Земле снова было всё как-то стабильно. Северный Союз или просто Союз, противостоял Федерации – союзному государству, состоящему из множества государств, объединённых в своеобразную федерацию на различных договорных началах. В стороне от космической конфронтации, которую могли себе позволить эти две главные составляющие земного миропорядка, находились политические единицы, объединённые в региональные союзы и сообщества, не принимающие условий «игры», навязываемой главными силами на планете. Ещё была Африка – огромный континент, который погряз в бесконечных войнах, гуманитарных катастрофах и изъедался лавинообразными экзотическими эпидемиями. От этого континента практически полностью отстранились, и по периметру шло монументальное огораживание – Союз так решал африканскую проблему.