Марсельская авантюра

Мейл Питер

Разумеется, английский язык был важной частью учебной программы. Кроме того, им объяснили все тонкости отельного менеджмента, включая опасности, подстерегающие управляющего при найме нелегальных иммигрантов, показали исключительную важность чистых ногтей, обучили искусству увеличения чаевых, а также оборонительным действиям на случай, если важный гость, например сенатор Соединенных Штатов, будет пойман с поличным в номере с парой местных проституток.

Фло и Джо окончили колледж с отличием, за что напоследок получили черные шелковые футболки с вышитым золотом девизом города: «Все, что случается

в Вегасе, в Вегасе и остается». Подготовленные таким образом, они вернулись в свой родной город Кальви и взялись за управление отелем. Справлялись они хорошо и скоро расширили свой бизнес: теперь он включал несколько баров на пляже и в городе, а также несколько предприятий, деятельность которых нельзя было назвать абсолютно легальной.

— Но они славные ребята, — закончил Ребуль, — и я им доверяю.

— Но они должны выглядеть как официальные лица, Франсис. Что насчет формы?

Ребуль легонько постучал себя по носу.

— А у них уже есть настоящая полицейская форма. Даже не представляю, зачем она им понадобилась. Лучше не спрашивать.

Самолет уже начал посадку, когда Ребуль обратился к Сэму.

— Мы не обсудили одну вещь, — сказал он. — Вы упоминали врача. Где мы его возьмем?

— Он перед вами.

— Вы? Но это невозможно. Вы же с ними знакомы. Они вас узнают.

— Вряд ли, если на мне будет маска, перчатки, очки, белый костюм и шапочка, как у хирургов. Они увидят только мои брови.

Ребуль задумчиво потер подбородок:

— Возможно. Но голос? Они узнают ваш акцент.

— А я не стану говорить по-английски. Вернее, я вообще не буду с ними говорить. Этого не потребуется. У меня есть секретное оружие.

— Какое?

— Двуязычная медсестра.

* * *

Городок Кальви, в котором согласно легенде родился Наполеон, — один из самых красивых на острове. Построенная на мысе шесть веков назад крепость возвышается над узкими извилистыми улочками, с которых открывается великолепный вид на море. В небольшом баре на одной из них Сэм и Ребуль договорились встретиться с братьями Фигателли.

«Пуркуа па» выглядел так же, как сотня других баров на Средиземном море: рыбацкие сети, футбольные плакаты, на стене в рамочке — фотография Джонни Холлидея [59] с автографом, телевизор с плоским экраном и несколько прекрасных старинных зеркал, через сероватую поверхность которых на них, казалось, смотрело само время. Этот бар братья выбрали потому, что он им принадлежал и в нем имелось удобное подсобное помещение, в котором они могли спокойно поговорить.

59

Джонни Холлидей— французский рок-певец, композитор и актер. — Прим. ред.

— Вы пришли первыми, — сообщила девушка за стойкой бара Сэму и Ребулю. — Но они уже едут. Пройдите за мной, пожалуйста.

Она провела их в небольшую комнату, наполовину заставленную ящиками с пастисом и корсиканским виски. Из всей обстановки — только простой деревянный стол с четырьмя стульями. Пока

они рассаживались, девушка вернулась с двумя чашками кофе, двумя рюмками и бутылкой из темно-зеленого стекла с написанной от руки этикеткой «Фло и Джо».

Ребуль заметил, что Сэм поглядывает на бутылку.

— Это myrte, — объяснил он, — местный ликер. Его производят из мирта. Здесь его иногда называют «завтраком рыбака». — Он наполнил рюмки и вручил одну Сэму. — Выпьем за Элену и ее скорое возвращение.

Сэм осторожно глотнул. Ликер был густым и сладким как мед, немного терпким и очень крепким.

— Хорошо, — одобрил Сэм. — Они сами его делают?

Ребуль так и не успел посвятить его в тайны изготовления ликера, потому что в этот момент дверь открылась и в комнату вошли братья Фигателли; каждый держал в руках по увесистой сумке. Они набросились на Ребуля с таким воодушевлением, что даже испугали Сэма: тискали его, целовали, обнимали и хлопали по всем местам.

— Сису, до чего приятно тебя видеть! Куда ты пропал? Что у тебя за дело? Как зовут твоего друга?

Ребулю наконец удалось представить Сэма, и каждый из братьев едва не раздавил ему руку. Мускулистые, крупные, черноволосые и синеглазые — сочетание, которое иногда встречается на берегах Средиземного моря, — они показались Сэму людьми опасными и ловкими. «Серьезные ребята», как сказал о них Ребуль.

— У нас не очень много времени, — сказал Франсис, взглянув на часы. — Вы принесли полицейскую форму?

Братья кивнули.

— Хорошо. Тогда постараюсь быть кратким.

Через полчаса они уже вчетвером ехали в аэропорт. На Сэма произвело впечатление то, как братья вели себя во время брифинга: они внимательно слушали, ничему не удивлялись и задавали только уместные вопросы. Только теперь он немного успокоился и позволил себе надеяться на лучшее. Оставалось договориться с медсестрой.

Он позвонил ей из самолета:

— Дафна, это Сэм. У меня тут серьезная проблема. Вы не могли бы подъехать ко мне домой примерно через час?

— Во что вы впутались, шалун? Конечно, я приеду.

Дафна Перкинс повесила трубку и даже порозовела от приятного предвкушения. Сегодня вечером она собиралась в гости к друзьям, там ее ждал вист и скучные разговоры, но Сэм наверняка предложит что-то более увлекательное. У него вообще очень интересная жизнь. Такой озорник.

Элена пошевелилась, открыла глаза и попробовала сесть. Голова кружилась, к горлу подступала тошнота, во рту совсем пересохло, а в глазах все двоилось. Она даже не заметила, что в темной каюте рядом с ней кто-то сидит, и едва почувствовала, как в руку вонзилась игла. Через минуту она опять спала.

* * *

— У вас не найдется бутылочки портера, дорогой? На улице такая жара.

Сэм заглянул в холодильник. Портера там не оказалось, зато было немецкое пиво. Сэм налил его в бокал и поставил перед Дафной. Она сделала большой, долгий глоток и удовлетворенно вздохнула:

— Вот так-то лучше. Спасибо, мой дорогой. Дорога раскаленная, а в моем бедном «ситроене» нет кондиционера. — Она еще раз глотнула и промокнула губы кружевным платочком. — Ну, теперь говорите, что у вас произошло.