Маршал Советского Союза
Шрифт:
В июне 1984 года я и генерал-лейтенант П.П. Полях работали в Сергиополе, военном городке недалеко от Аягуза. Вдруг прибежал дежурный и сообщил, меня просит срочно позвонить генерал армии И.Н. Шкадов. Звоню. Он спросил, не надоело ли мне загорать в Средней Азии? Я ответил: «Нет, не надоело». «Тогда позвони министру обороны», – попросил Иван Николаевич.
Меня переключили по ЗАС на министра обороны. Тот шутя спросил:
– Подзагорел? Вы назначаетесь командующим войсками Дальневосточного военного округа.
– Когда мне прибыть в Хабаровск?
– Передадите округ – и в путь.
Вопросов я не задавал… К неожиданностям
Опять на Дальний Восток
Вылетели рано утром… Провожали меня члены Военного совета, новый командующий САВО генерал В.Н. Лобов, товарищи, друзья. Горючего на ТУ-134 до Хабаровска не хватило, дозаправились в Улан-Удэ. Разница во времени у Хабаровска с Алма-Атой – 4 часа. Прилетели во второй половине дня. Среди встречающих – все знакомые лица: Иван Моисеевич Третьяк с Марией Петровной, генерал-лейтенант Н.Ф. Кизюн с супругой, генерал-лейтенант В. А. Патрикеев, генерал-полковник В.Е. Панькин, генерал-лейтенант В.А. Востров. Эмма Евгеньевна поехала в гостиницу, а я с Иваном Моисеевичем – в штаб округа.
Доложил министру обороны, что я прибыл и вступил в должность командующего войсками округа. Так начались рабочие будни на Дальнем Востоке. На третий день с секретарем крайкома партии Алексеем Клементьевичем Черным мы полетели в Комсомольск-на-Амуре, там на заводе имени Ленинского комсомола, спускали на воду атомную подводную лодку. Громадный «Кит», покрытый толстым слоем специальной резины, распластался в сборочном цехе на наклонных тяжелых рельсах.
Прежде чем запустить лебедки, адмирал В.В. Сидоров разрешил подняться на субмарину молодому лейтенанту с невестой в свадебном наряде… И вот лодка пошла… Медленно… Быстрее… Невеста ударила бутылку шампанского о перископную трубу, да так, что горлышко у нее осталось в руках.
Молодой лейтенант поцеловал невесту, а работяги пошутили: «Эта будет крепко за шею мужа держать, не вывернется».
Пока пригревало, посетили и части на побережье Ледовитого океана и в Магаданской области. Сели в Магадане. Первого секретаря обкома Н.И. Малькова на месте не застали, встретились с председателем облисполкома, рассказали, что полк будет размещен в Певеке и нам необходимо получить разрешение на небольшой участок земли в порту Певек. Он сказал, что не возражает, а вот Николай Иванович Мальков не согласен. Связано это было с его личными отношениями с Иваном Моисеевичем Третьяком. Не случайно в Магадане ходили разговоры: «Прибыл малек из Владивостока и всех щук в Магадане разогнал».
Посетив базу моряков, хя вылетел в Анадырь. Прилетели вечером. Встречающие были в шинелях. «Июль и август – еще не лето» – эта шутка имела здесь смысл. На побережье было много льда, и когда мы утром на катере шли в город Анадырь, в заливе попадались отдельные льдины, среди которых выпрыгивали белухи, как бы соревнуясь с катером в быстроходности.
Встретила нас Н.П. Отке – председатель Чукотского окружкома. Она высказала ряд претензий к военным, якобы они в период нереста чавычи и кеты занимаются браконьерством. Поводом для этих жалоб послужил арест начальника окружного склада горючего, он выменял бочку краски у экипажа сухогруза на икру.
Дома в городе стояли на сваях, толщина стен в полтора раза больше хабаровских, да и стоимость дома в два с половиной раза выше, чем на материке. Север, здесь за все надобно платить, но можно и многое взять.
На самолете
На обратном пути сели в Магадане. Николай Иванович Мальков так и не выделил нам участок под застройку в Певеке, до сих пор не пойму, по какой причине. Скорее всего, возобладали амбиции: «знай наших» и «кто здесь хозяин».
Из Магадана перелетели в Петропавловск-Камчатский. Познакомился с ходом боевой подготовки по «мокрым пескам», побывал и на мысе Толстый, посетил флотилию атомных подводных лодок под командованием контр-адмирала Эдуарда Александровича Балтина.
Время не шло, а летело. В конце августа побывал в Южно-Сахалинске. Вместо деревянных казарм стояли спланированные городки. «Это результат воли и труда Ивана Моисеевича», – отметил первый секретарь обкома.
И вот я снова на Курильских островах, места знакомые. По решению Военного совета здесь я формировал пулеметно-артиллерийскую дивизию. Сели на аэродроме «Буревестник». Отметил: по соседству с аэродромом вырос городок Горный. Трехэтажные дома для офицеров, казармы – все в сейсмическом исполнении. Сопровождал меня генерал Л.И. Чуйко – заместитель командующего по строительству и расквартированию войск. Вертолетом перелетели в Горячие Ключи, затем на Кунашир, Шикотан. Везде войска были обустроены, занимались боевой подготовкой: стреляли, водили боевые машины, проводили с подразделениями тактические учения.
Возвращаясь в Хабаровск поздно вечером 1 сентября, мы наблюдали тысячи огней, плавающие свечи в районе, где сбили южнокорейский самолет. Намеренно игнорируя проявления доброй воли со стороны Советского Союза, правящие круги США, Японии и Южной Кореи раздули военный психоз, нагнетая провокационную кампанию по мифической «советской военной угрозе», притязая на советские земли.
Уж кому-кому, а руководству США было известно, что Курильские острова были возвращены СССР после разгрома японского милитаризма в полном соответствии с Каирской декларацией и другими совместными решениями союзников, подтвержденными Потсдамской декларацией.
Еще долго мерцали огоньки на плотиках, но тогда даже мысль не приходила, что вокруг инцидента с «боингом» изольются слезами наши отечественные «демократы». Пришлось Б.Н. Ельцину отдать «черный ящик» Южной Корее, правда, пустой…
Несколько раньше, в конце июля, мы побывали во Владивостоке на праздновании Дня Военно-Морского Флота. На рейде Амурского залива кильватерной колонной были выстроены корабли: авианесущий крейсер «Новороссийск», за ним другие крейсеры, эсминцы, миноносцы, десантные корабли и подводные лодки. Легкая дымка рассеялась, когда из моря вышел бог морей с трезубцем в сопровождении русалок.
Светило солнце, трибуны для гостей рукоплескали чудачествам русалок и чертей. На празднике я познакомился с первым секретарем Приморского крайкома Дмитрием Гагариным, был здесь и командующий армией генерал-лейтенант И.Н. Родионов, после праздника мы вместе уехали в Уссурийск.
С Игорем Николаевичем мы служили в Чехословакии, он в ЦГВ командовал корпусом. Его армия была самая большая в ДВО, и везде – поразительные сдвиги в лучшую сторону.
Вскоре Игоря Николаевича назначили командующим 40-й армией в Афганистане. Вместо него командование армией принял генерал-майор А.И. Костенко.