Марсианин
Шрифт:
– Я… – начал Келлер. – Я не могу рекомендовать…
– Минуточку, – прервал его Тедди. Он поднялся и одернул пиджак. – Я понимаю, в каком вы все положении. У каждого из нас есть предусмотренные правилами процедуры. Отказ от них означает риск. Риск означает проблемы в вашем отделе. Но сейчас не время прикрывать свои задницы. Мы должны рискнуть – или Марк Уотни умрет.
Он повернулся к Келлеру и сказал:
– Сделайте так, чтобы пищи хватило еще на четыре дня.
Келлер кивнул.
– Рич, – позвал Майк.
Рич Пэнелл сосредоточенно уставился на экран своего
– Рич, – чуть громче повторил Майк.
Рич поднял глаза.
– Да?
– Какого черта ты творишь?
– Просто небольшой побочный проект. Кое-что, что я хотел проверить.
– Ну… это, конечно, замечательно, – ответил Майк, – но сначала ты должен выполнить свою основную работу. Я запросил корректировки спутников две недели назад, и они до сих пор не готовы.
– Мне нужно суперкомпьютерное время, – сказал Рич.
– Тебе нужно суперкомпьютерное время, чтобы рассчитать рутинные корректировки спутников?
– Нет, это для того другого проекта, над которым я работаю, – пояснил Рич.
– Рич, серьезно, ты должен делать свою работу.
Рич на секунду задумался.
– Как считаешь, сейчас хорошее время для отпуска? – спросил он.
Майк вздохнул.
– Знаешь что, Рич? Считай, сейчас идеальное время для отпуска.
– Отлично! – улыбнулся Рич. – С этого момента я в отпуске.
– Разумеется, – ответил Майк. – Иди домой. Отдохни.
– Э нет, домой я не пойду, – возразил Рич, возвращаясь к своим расчетам.
Майк потер глаза.
– Ладно, как хочешь. Насчет тех спутниковых орбит…
– Я в отпуске, – сказал Рич, не поднимая глаз.
Майк пожал плечами и ушел.
[08.01] УОТНИ: Как поживает моя гуманитарная помощь?
[08.16] ЛРД: Немного задерживается, но мы справимся. Мы хотим, чтобы ты вернулся к работе. Мы удовлетворены состоянием жилого модуля. Техническое обслуживание отнимает у тебя всего двенадцать часов в неделю. Оставшееся время мы собираемся занять исследованиями и экспериментами.
[08.31] УОТНИ: Отлично! Я устал сидеть без толку на заднице. Мне здесь торчать еще много лет. Могу с тем же успехом приносить пользу.
[08.47] ЛРД: Вот и мы так подумали. Мы пришлем тебе расписание, как только научная команда его составит. Это будет в основном ВКД, взятие экологических образцов, тестирование почвы и еженедельные медицинские тесты на себе. По правде сказать, это лучшее «бонусное марсианское время», что было у нас со времен марсохода «Оппортьюнити».
[09.02] УОТНИ: Который так и не вернулся на Землю.
[09.17] ЛРД: Глупая аналогия. Извини.
Сборочный цех космических аппаратов ЛРД, или «чистая комната», представлял собой мало кому известное родильное отделение для большинства знаменитых космических аппаратов в истории исследования Марса. Здесь появились на свет «Маринер», «Викинг», «Спирит», «Оппортьюнити» и «Кьюриосити».
Сегодня помещение гудело: техники загружали «Айрис» в специальный транспортировочный контейнер.
Свободные от дежурства работники наблюдали за процедурой со смотрового мостика. Последние два месяца они редко появлялись
Начальник смены затянул последний болт. Когда он убрал гаечный ключ, инженеры разразились аплодисментами. Многие плакали.
После шестидесяти трех дней напряженнейшей работы «Айрис» был готов.
Энни заняла трибуну и поправила микрофон.
– Подготовка к запуску закончена, – сообщила она. – «Айрис» готов к отправке. Запуск намечен на девять часов четырнадцать минут. После запуска он еще не менее трех часов проведет на орбите. За это время центр управления соберет точную телеметрию для подготовки к даче импульса для броска на Марс. По завершении этой стадии миссия перейдет под контроль команды снабжения «Ареса-три», которая будет следить за ее ходом в последующие месяцы. Путь до Марса займет четыреста четырнадцать дней.
– Насчет груза, – спросил репортер. – Я слышал, там не только продовольствие?
– Верно, – улыбнулась Энни. – Мы выделили сто грамм для предметов роскоши. Это рукописные письма от семьи Марка, записка от президента и USB-диск с музыкой всех времен и народов.
– Включая диско? – поинтересовался кто-то.
– Никакого диско, – ответила Энни, и по залу пробежали смешки.
– Если этот запуск провалится, можно ли будет как-то еще помочь Уотни? – спросила Кэти Уорнер с Си-эн-эн.
– Каждый запуск сопряжен с риском, – уклонилась от ответа Энни, – но мы не ожидаем каких-либо проблем. На мысе стоит ясная, теплая погода. Лучших условий не придумаешь.
– Есть ли у этой спасательной операции какие-нибудь финансовые ограничения? – поинтересовался другой репортер. – Людей очень интересует этот вопрос.
К этому Энни была готова.
– Речь идет не о финансовом балансе, а о человеческой жизни, о нашем соотечественнике. Но если вас так волнует финансовая сторона вопроса, оцените сначала стоимость продленной миссии Марка Уотни. Его долгая работа и борьба за выживание дадут нам больше знаний о Марсе, чем все остальные программы «Арес», вместе взятые.
– Ты веришь в Бога, Венкат? – спросил Митч.
– Конечно, и не в одного, – кивнул Венкат. – Я же индус.
– Попроси их помочь с этим стартом.
– Хорошо.
Митч занял свое место в центре управления. Комната гудела: десятки операторов завершали последние приготовления к запуску.
Он надел гарнитуру и отметил время, взглянув на гигантский центральный экран. Затем включил гарнитуру и сказал в микрофон:
– Говорит летный директор. Начать проверку готовности к запуску!
– Вас понял, Хьюстон, – ответил контролер запуска во Флориде. – Руководитель запуска сообщает: все операторы на местах, системы готовы. Проверка готовности к запуску, «готов – не готов». Диктор?
– Готов.
– Хронометраж?
– Готов.
– Технический контроль – один.
– Готов.
Положив подбородок на руки, Митч не отрывал глаз от центрального экрана, демонстрирующего кадры со стартовой площадки. Ракета-носитель стояла в облаках пара от охладительной установки. На ее боку по-прежнему красовалась надпись «ИглАй-3».