Марсианин
Шрифт:
— Но если так, то весьма важный вопрос: «Какова ваша текущая модель морали?»
— Почему «текущая»? Она постоянная, — смутился Михаил, — «текучесть» морали предполагает её полное отсутствие.
— Ситуационная этика, так любимая на Западе, — подхватила Юля, — это не для нас и не про нас.
— А в чём-то она выражается?
— Конечно! Когда-то, в пятидесятые в нашем мире человек по имени Иван Ефремов написал замечательную книгу — «Туманность Андромеды», где очень хорошо описал эту самую мораль, которой мы следуем.
— У нас тоже был такой писатель и написал такое же произведение… И оно было моим любимым в детстве… Если мораль Эрг Ноора, Низы Крит и Дар Ветра ваши мораль и этика, то я с вами!
— А до этого момента не были? — лукаво и вполголоса вопросила Юля надеясь на шутку но получилось наоборот.
— Если честно, — рассмеялся Борис Ефимович, — то ваши военизированные приготовления заронили в меня, одно время, о вашей принадлежности к фашизму…
Данное заявление шокировало всех присутствующих.
— И почему вы так подумали?! — спросила изумлённая Юля.
— Да как… единая идеология, военная дисциплина… можно подумать, у вас там вся страна — военный лагерь.
— Было такое, но закончилось двадцать лет назад, с концом холодной войны и с переходом общества в принципиально иное состояние. Во-вторых, наша мораль, этика и идеология не имеют ничего общего с фашизмом.
— Можете удостовериться, — похлопал Николай по планшетке чем вызвал неудовольствие сидящего за ней Юры.
— Могу даже порекомендовать специальный труд по фашизму. Там всё подробно расписано. И идеология, и экономика, и политическое устройство стран исповедующих фашизм. И всё в сравнении с нашей, — сказал он и снова углубился в изучение местной сети.
— Спасибо, обязательно прочитаю и… извините, если вас этим подозрением обидел…
— Да ничего. Главное тут в себе такое не держать — ответил Михаил.
— Любые непонимания лучше сразу разрушать. Так что вы правильно сделали — с сомнениями согласия не достигнешь.
— Ну, тогда вернёмся к теме, — повеселел Борис Ефимович.
— Кстати, насчёт «военной дисциплины», — встрял Владимир, — мне кажется тут тоже кое-что есть… А не производит ли такое впечатление, — впечатление нашей военизированности, — наша простая самодисциплина? Ведь у нас по настоящему здесь как таковой военной дисциплины нет.
— Положусь на твой опыт изучения стран капитализма, — осторожно открестился Михаил, — но тогда вопрос возникает: мы что тут столкнёмся с обществом людей, с низкой самодисциплиной? Я правильно понял к чему ты клонишь?
— Скорее с полным отсутствием самодисциплины в большинстве людей.
— Борис Ефимович, — обратилась к нему Юля, — это так? В большинстве людей вашего общества ОТСУТСТВУЕТ самодисциплина?
— К сожалению, это так! — ответил Борис Ефимович.
— Ну, тогда вполне естественно, что нас тут приняли за фашистов! — заключил Владимир и ухмыльнулся.
— ?!!
—
— Это у нас, — продолжил он, — самодисциплина служит для достижения вполне человеческих целей. То есть объединения всех не против нации-врага, а объединение людей и наций в деле построения лучшего будущего для всех, без исключения. Что существенно отличает нас от фашизма. А в этом обществе, в котором нам придётся пожить, самодисциплина это основной признак преступных и фашистских группировок.
— Нда! «Веселуха» чую, тут будет полная, — мрачно пошутил Николай.
— Вернемся, однако ж, к «нашим баранам», как Ефимыч просил, — закруглил Михаил тему с фашизмом.
— И как, если не секрет, вы будете подстраиваться под наше, сугубо враждебное коммунизму общество? — тут же полюбопытствовал Ефимыч.
— Пока не знаем, но для того, чтобы узнать, мы все будем собирать и анализировать информацию об этом мире.
— Несколько лапидарно звучит, — поморщился Николай, — но в целом оно именно так. Будем смотреть. Будем соображать. Будем складывать. Будем делать выводы и на их основе что-нить замутим.
— Ну, я привык к точным формулировкам, так что я переведу Колину сентенцию опять «на лапидарный», — усмехнулся Владимир.
— То есть, первая задача в подстройке, — продолжил он, — это сбор информации; вторая — её анализ; и третья — выработка на основании анализа, стратегии и тактики поведения.
— Вот поэтому я и предложила исследовательскую модель, — вставила Юля.
— Ну и что же вы будете изучать в первую очередь?
— В основном, вашу историю — неожиданно из дальнего угла подала реплику, до этого молчавшая Эля.
Юля расплылась в улыбке. Ей казалось, что выйти на эту тему будет нелегко и придётся долго прилагать к этому усилия, заворачивая «левые» темы, а тут сама группа, в лице Эли, прямо заворачивает на неё.
— Историю?!! А… — Борис Ефимыч аж поперхнулся от изумления, — зачем?!! Ведь вы же, как я понимаю, намерены встраиваться в существующее общество?
— Да.
— Так зачем вам история? Зачем, если надо изучить общество которое есть сейчас?!!
— Всё просто, — ответила Эля, — как правильно тут до меня отмечено, — Эля улыбнулась и кивнула в сторону Владимира, видно выводы, сделанные им в её отсутствие, ей передали, — у вас периферийный капитализм с дополняющей экономикой. Все особенности этой формы у нас давно исследованы, описаны и общеизвестны. Эта форма, конечно, накладывает свой отпечаток на общество, но девять десятых ДУШИ общества, его культуры и психологии, это его История… или то, что её заменяет.