Марсианка Подкейн. Космический патруль
Шрифт:
Корабль остался где-то позади. Справа, в бархатной тьме, плыла Земля. Тишина и одиночество, никогда ранее не испытанные Мэттом, окружали его.
— Начинайте разворот, — послышался голос сержанта.
— О-о… — произнес Мэтт, подтянул колени к груди и обнял их руками. Звезды стремительно понеслись вокруг него. Он заметил, что корабль оказался в поле зрения, но было уже слишком поздно. Мэтт попытался остановить вращение, широко расставив руки и ноги, и все-таки не сумел сохранить направление на корабль.
—
Мэтт опять свернулся в клубок, но на этот раз не прижимал колени к груди. Корабль снова показался в поле зрения, хотя и гораздо дальше. На этот раз он выпрямился до того, как шлем скафандра был на одной линии с кораблем. Фигуры на его поверхности казались совсем крохотными и продолжали уменьшаться. Расстояние превышало триста футов. Мэтт выбрал чей-то шлем в качестве цели, включил двигатель и начал отсчет.
В первые секунды ему показалось, что он неподвижно висит в пространстве, и его охватило беспокойство. Фигурки на поверхности корабля не увеличивались и начали медленно отходить в сторону. Ему захотелось снова включить двигатель, но объяснения Ханако были совершенно ясными — и он удержался.
Корабль исчез из поля зрения; Мэтт собрался в клубок, чтобы побыстрее завершить разворот. Когда корабль снова показался в поле зрения, он был гораздо ближе, и Мэтт почувствовал облегчение. Два небесных тела — корабль и космонавт — сближались со скоростью пяти футов в секунду, что равняется скорости медленно идущего пешехода.
Прошло чуть больше минуты после того, как Мэтт выключил ракетный двигатель. Мэтт согнулся, приподнял колени и совершил мягкую посадку в десяти футах от инструктора.
Цокая магнитными подошвами, Ханако подошел к Мэтту, прижал свой шлем к его шлему, чтобы можно было говорить с глазу на глаз, не включая радио.
— Молодец, парень. Мне понравилось, как ты сохранял самообладание, когда увидел, что промахнулся в первый раз. Итак, я перевожу тебя в группу более опытных курсантов.
Мэтт едва не забыл выключить радио.
— Спасибо, сержант! — воскликнул он, не скрывая восторга.
— Меня — то за что благодарить — ведь это ты справился с задачей, а не я. — Сержант включил радио. — Продолжаем тренировку. Номер четыре.
Мэтту хотелось поскорее вернуться обратно, отыскать Текса и с гордостью рассказать о своем успехе, но оставалось еще семь курсантов. Несколько человек справились с заданием, остальных сержанту пришлось подтаскивать на страховочном тросе.
Последний курсант превзошел всех остальных. Он не выключил ракетный двигатель, несмотря на неоднократные команды сержанта Ханако. Курсант летел прочь от корабля по кривой и начал кувыркаться; сержант травил и травил страховочный
Сержант отлавливал курсанта подобно рыболову, борющемуся с барракудой; наконец ему удалось медленно и осторожно — потому что скорость курсанта была уже велика и прочность троса тоже имеет пределы — подтянуть неудачника к поверхности корабля.
Когда, наконец, курсант встал на обшивку корабля, магнитные подошвы его сапог надежно прилипли к стали и сержант закрепил его коротким страховочным тросом, Ханако устало вздохнул.
— Вот это да! — заметил он. — Я уже подумал, что придется лететь за ним и буксировать обратно… — Он подошел к курсанту, прижал свой шлем к его шлему и выключил радио. Курсант, однако, не догадался выключить свой передатчик, и остальные курсанты отчетливо слышали его объяснения.
— Не знаю, сержант, — растерянно отвечал курсант. — Со стартовой кнопкой все в порядке — я просто не мог заставить себя пошевелиться. Отчетливо слышал ваши команды, но не мог даже двинуть пальцем.
Вместе со всей группой Мэтт вернулся в шлюз; его настроение было уже не таким восторженным, как раньше. Судя по всему, думал он, за ужином будет еще один свободный стул. Начальник Академии — коммодор Аркрайт — считал, что отчисленного курсанта нужно отправлять с «Рэндольфа» как можно быстрее. Мэтт не имел намерения оспаривать справедливость действий коммодора, но его неприятно поразила неумолимая жесткость в их осуществлении; он почувствовал, что холодный ветер неудачи пролетел совсем рядом.
Но как только сержант отпустил курсантов, Мэтт снова приободрился. Он быстро снял скафандр, осмотрел его и повесил в шкафчик, как этого требовали правила, и сразу помчался в свою каюту, отталкиваясь на поворотах от стенки движениями, совсем не предусмотренными уставом.
Мэтт влетел в каюту и принялся стучать в дверь комнатушки Текста. Ответа не последовало — Текса не было в каюте. Не оказалось дома и Пита с Оскаром. Расстроенный, Мэтт забрался в свою каютку и включил учебную кассету.
Не прошло и двух часов, как Текс ворвался в каюту в тот самый момент, когда Мэтт собирался на обед, и закричал: «Эй, Мэтт! Поздравь космонавта!» — Что случилось?
— Я только что успешно сдал экзамен по основам маневрирования в космосе. Сержант сказал, что это был лучший первый полет, который он когда-либо видел!
— Вот как?
— Точно. Да ты понимаешь: меня теперь пустят в увольнение на космическую станцию Терры!
VIII. СТАНЦИЯ ТЕРРЫ