Марсианские войны - 1 (хроники Марса Сандерса)
Шрифт:
Я отвернулся от острова и неспеша зашагал вперед, туда, где виднелась пристань.
Ну вот, теперь дело за малым – найти дыру понадежнее и подальшее от чужих глаз, которая будет мне временным пристанищем пока я наблюдаю за Мэнхартом, выжидая удобного случая. Сделать дело и удалиться – вот все, что мне нужно. А на экскурсию сюда я и потом могу съездить, вот только на пенсию выйду.
Я шел себе и думал – приятно, что есть вещи, которые никогда не меняются – вода мокрая, небо голубое, солнцу все так же плевать – оно печет себе всех и вся и ни о чем не заботится[38]…
Изумительный
Хвала богам, до Пепельной среды[42] еще далеко, а значит шумиху карнавалов я не застану…
Рио мне всегда напоминал разноцветный коктейль – небоскребы, фавелы, футбол, сериалы каждый день в семь и девять, Лестница Селарона, много белого цвета, красного, желтого и зеленого… Сахарная Голова и Копакабана, проститутки обоего пола, дети с оружием, наркота по дешевке, много фруктов, голого загорелого тела, немало улыбок на лицах, шураскерии, белый песок, черные бобы, маниока, Райская Долина и кофе, которое не стоит варить… Еще карнавалы на улицах, вереницы платформ, наряды всех мастей и расцветок, разнообразно раздетые женщины… Ипонема и серфинг, шураско, фейжоада и кайпиринья…
Я бы не смог здесь прожить – я бы сошел с ума уже на второй день от щедрой южной общительности и жаркого южного дружелюбия. Это уж точно.
А сейчас мне надо было где-нибудь схорониться. Спрятаться, чтоб не особо отсвечивать, пока я не подберусь достаточно близко.
Я дошел до причала, сколоченного из толстых, просоленных досок, где пара темнокожих рыбаков в синих штанах укладывали в лодку густую сеть.
На самом краю, свесив в воду босые ноги, сидел старик и смотрел в океан.
Я бы так и прошел мимо, но взгляд зацепился за профиль, который показался мне смутно знакомым. Я приостановился и вспомнил – он был странно похож на того отощавшего ошо, на которого я когда-то наткнулся в развалинах Кемел-Зе. Только на этом вместо пижамы были старые джинсы и майка, да и лицо посмуглее. Впрочем, чего не бывает... Я знал совпадения и похлеще. Должно быть, все безумные бродяги похожи один на другого.
Он повернул свою патлатую с проседью голову и в упор посмотрел на меня. Глаза глубокие, черные – наверное, есть мексиканская кровь.
– Чего уставился, парень? Автограф дать?..
– Нет, - я покачал головой, глядя на волны. – Думал, знакомого встретил. Ошибся.
Он на секунду задумался.
– В семьдесят пятом полку рейнджеров не служил?..
– Не приходилось.
– Значит, точно ошибся.
Старик подумал еще.
– А ты, видимо, на рыбалку?..
Он показал на чехол.
– Да.
– Проводник не нужен? Могу и город показать…
– А лодка есть?
– Найдется. А виски, случаем, нет?..
– Нет, но можно купить.
Он легко поднялся с досок, вытер руку о штанину и протянул мне.
– Джордж Майлс, к вашим услугам. МакМайлс, на самом-то деле, но можно попросту Мак. Я шотландец, если это имеет значение.
–
Джордж махнул мне рукой.
– Идем отсюда, парень, пока тебя не прирезали из-за твоей светлой кожи.
Он вынул из заднего кармана половину вяленой камбалы.
– Хочешь рыбки, Майк?
– Нет, спасибо.
– Как знаешь.
И он захрустел камбалой. Я поправил рюкзак и пошел вслед за ним.
В маленьком магазинчике неподалеку, куда привел меня Джордж, я купил три бутылки кашасы, несколько эмпанадас и пинту шотландского виски, чем навсегда завоевал расположение Джорджа, так что он даже предложил мне перебираться к нему в лачугу, чтоб не тратиться на номер в гостинице.
Он жил в крохотном старом домике с жестяными стенами, который стоял прямо на пляже и больше напоминал сарай для моторных лодок, которым, впрочем, когда-то и был. Внутри царило адово пекло из-за нагревшихся стен, но окна были вечно распахнуты, так что, когда ветер дул от воды, дышать было можно. Железная кровать с драным матрацем, стол, две кособокие табуретки, старый шкаф у стены, пара удочек в углу и гирлянды сушеной рыбы, которой здесь был пропитан весь воздух, а после получаса пребывания каждый, кто осмеливался переступить порог. Что еще? Мятая керосиновая лампа на столе, да железная кружка – вот, пожалуй, и все.
– «Майлс-Плаза», прошу! – Джордж сделал широкий приглашающий жест перед распахнутой дверью и я вошел внутрь.
– Отпразднуем, а потом покажу тебе Рио.
Он ходил по комнате, доставая из-под матраца большое глиняное блюдо, стакан, из шкафа – пучок вялой зелени, наливая в лампу свежее масло и пододвигая мне табуретку. Двигался он при этом совершенно бесшумно, как кот на охоте или евнух в борделе.
– Вижу, с выучкой у рейнджеров все в порядке.
– Да нет, - он хрипло засмеялся, - это моя бывшая меня приучила. Она, видишь ли, не могла спать, когда кто-то рядом ходил, - у нее, знаешь ли, начинались мигрени. У тебя нет мигреней, Майк?
– Не замечал.
– Ну и отлично. Присаживайся.
Через час Джордж был уже пьян. Он плакал, смеялся, рассказывал мне свою жизнь и странные жутковатые анекдоты.
– …или вот еще - муж говорит жене – «Отрежь себе язык». Та взяла ножницы и стала резать. Чуть с ума не сошла, пока резала. Потом подходит к нему – в одной руке ножницы, в другой язык, полный рот крови… А он посмотрел на нее и говорит: «Какая же ты дура» - и отвернулся. А она всадила ему ножницы в шею. Да… Или вот – муж жене положил во сне руку на шею. И пережал сонную артерию. А жена не проснулась. Никогда. И никто потом ничего не доказал…
Внезапно он оборвал себя и затянул «Девушку из Ипанемы», мешая чистый португальский с английским. После пары куплетов умолк и всмотрелся в меня мутным тяжелым взглядом.
– Откуда ты, парень?..
– Из Нью-Йорка.
– Из Яблока?.. Я бывал там когда-то…давно…Говорят, если забраться под Бруклинский мост, попадешь на троллевый рынок… Ты знаешь об этом?..
– Может и так, не проверял.
Он на секунду замер, о чем-то раздумывая.
– Постой-ка, ты говоришь из Нью-Йорка… Но спиннинг-то у тебя из Майами…