Мартлет и Змей
Шрифт:
Магия указала прямо на ратушу. Барон и Кейлем, не теряя времени, направились туда…
…Странная это была охота. Ни загонщиков, ни псов, ни капканов. Только двое ловчих, один из которых был опоясан мечом, а другой – и вовсе безоружен. Даже сетей и рогатин не наблюдалось. Правда, второй из охотников являлся одним из лучших в королевстве магов Огня, и это многое меняло.
Сейчас охотники поднимались по старой и скрипучей лестнице трехэтажной ратуши – когда-то именно здесь сломал себе шею давешний бургомистр. После трагических событий прошедшей
За последние дни власть в городе сменилась уже в четвертый раз, а бургомистров успели похоронить дважды. Поскольку нового градоправителя Теала до сих пор не назначили, то даже шуршащим в канцелярских архивах крысам (кстати, совершенно неясно, чем они там питались, – не иначе, друг другом), не говоря уже о писарях, счетоводах и часовщике, должно было быть понятно, что сегодня выходить на службу вовсе не обязательно.
И тем не менее кто-то здесь был. Двух странных личностей барон и капитан заметили еще на подходе к ратуше – проходимцы волокли по мостовой что-то завернутое в серую мешковину. Заметив нежданных гостей, темные фигуры бросили свою ношу и ретировались в переулок. Подойдя ближе, Кейлем заметил выглядывающие из завязанного мешка черные солдатские сапоги. Разворачивать и изучать впитывающую кровь мешковину они не стали – и так было понятно, что там.
В здании было темно – все ставни оказались кем-то закрыты, и солнечный свет едва проникал сквозь узкие щели. Барон зажег под потолком тусклый огненный шар, с трудом освещающий путь. Через первый этаж они прошли, не задерживаясь. Здесь располагались крохотные рабочие конторки писарей и не менее тесные приемные для городских просителей, где те же самые писари каждодневно отдувались за своего бургомистра, пропуская наверх лишь самых состоятельных или же самых назойливых горожан.
На втором этаже размещались комнаты градоначальника, его личный кабинет, а также многочисленные городские архивы. Здесь Кейлем остановился, услышав со стороны терявшегося во тьме коридора странный звук, словно кто-то скреб ногтями по стенам и шептал проклятия.
– Господин барон, мне это не нравится, – обратился к спутнику капитан. – Там кто-то есть. Разрешите проверить?
– Нет.
Огненный Змей прекрасно видел, что ратуша не покинута. Здесь и раньше водились призраки, но сегодня барон скорее предпочел бы общество привидений, чем тех, кто здесь поселился. На мгновение ему даже показалось, что он заметил чьи-то глаза, зло смотрящие им вслед.
– С этими разберемся потом. Нужно найти гнездо. Чувствуешь запах? Мы на верном пути.
Пахло смертью. Капитан подумал, что где-то наверху, должно быть, разлагается мертвое тело, и скорее всего, не одно. Его передернуло от отвращения, к горлу сам собой подступил комок. Они поднялись еще на один марш – здесь воняло уже совершенно невыносимо. У дальней стены была лесенка, идущая наверх, к люку в потолке, а единственная дверь вела в комнатку часовщика. Кейлем подошел и отворил ее. Лучше бы он этого не делал.
– О боги! – не выдержал капитан и резко отвернулся, прикрывая лицо рукавом. – Господин Танкред! Там трупы…
– Кладовая. Лебедь – птица запасливая, – коротко бросил заглянувший
– Но… кто? – ужаснулся Кейлем. – Кто на такое способен?
– Боюсь, что мы с тобой уже опоздали, – ответил барон. – Ты и представить себе не можешь, на что способны люди, если их довести до отчаяния. Оставайся здесь, Джон, и не пускай никого наверх. Эти шорохи и глаза во тьме очень меня беспокоят. А я поднимусь на самый верх, к часовому механизму. Вот ведь местечко себе выбрала, тварь…
– Вы собираетесь лезть туда в одиночку? – Кейлем вытащил из ножен меч. – Разрешите мне с вами. А еще лучше будет позвать пару десятков солдат…
– А что же не пару сотен? – усмехнулся Огненный Змей. – Нет, только все испортишь. Эта тварь близорука, но не настолько, чтобы тебя не заметить. Смотри!
Танкред сделал пасс, патетично кланяясь, и в мгновение ока превратился в своего заклятого врага – Неллике Остроклюва. Волосы из черных стали огненно-рыжими, уши вытянулись, профиль лица истончился, а брови приобрели более тонкий и изящный вид. Лишь язвительная усмешка никуда не исчезла с поджатых губ – в этом Огненному Змею не было необходимости преображаться – у эльфийского саэграна часто проскальзывала похожая.
– К счастью, мы с ним почти одного роста, – подытожил Танкред. – Ну как? Похоже?
– Господин барон! Мантия!
– Ах да…
Еще немного магии, и вместо превратившейся уже в лохмотья мантии новоявленный эльф оказался одетым в отливающий серебром камзол, расшитый на груди черными птичьими клювами. Бархатные штаны и высокие, до самых бедер, сапоги дополнили щегольской чужеземный наряд.
– И как они подобное носят… Ничего не забыл? Ах да, еще и запах, само собой, – продолжил лже-Остроклюв. – У этой твари чутье должно быть не только на мертвечину. Попробуем заблагоухать по-эльфийски… Ну, все, мне пора. Пришло время покормить нашу птичку. И помни, Джон, чтобы никого наверх!
Светящийся шар погас, стоило Танкреду подняться по лесенке и исчезнуть в люке под потолком. Кейлем остался в полной темноте. Он встал у лестничного прохода, сжал в руке меч и стал ждать.
Некоторое время ничего не происходило – лишь сверху слышались какое-то потустороннее ворчание (от которого бросало в холодный пот) и хлопанье крыльев. Затем начали бить часы на башне – тоскливо и обреченно, ровно двенадцать раз. Каждый удар отзывался в сознании Джона жуткой головной болью.
«Если звонит колокол, – вспомнилась ему старая теальская пословица, – радуйся, что он звонит не по тебе».
Почти сразу снизу раздались торопливые шаги – кто-то спешно взбирался по лестнице. Глаза капитана уже успели привыкнуть к полутьме – он прекрасно различил две первые фигуры, выскочившие на лестничную площадку. А за ними уже бежали следующие. Это была разношерстная компания, по большей части мужчины, вооруженные чем попало – от кухонных ножей до солдатских мечей (подобранных, должно быть, на улице), но было и несколько женщин. Лиц не разобрать, но Кейлем словно кожей чувствовал переполнявшую их ненависть.